жались к стенам, и даже снежинки облетали их стороной.
Сердце Мишки заколотилось – кто это такие? Этих людей отправил за ним хозяин часов? Вспомнилась цыганка с бредовыми речами о двух псах… один черный, а другой зеленый… Откуда она про них узнала?
Двое почти прошли мимо, как вдруг тот, что в камуфляже, остановился.
– Погоди-ка, коллега, – прозвучал его голос, мягкий, но в то же время безжизненный. – Интересно…
Он повернулся и уставился в сторону подворотни.
У Мишки закололо лицо, волосы на затылке поднялись дыбом, в ногах возникла стыдная дрожь. Нет, он не испугался, просто осознал, что столкнулся с самой большой опасностью в своей жизни.
– Что там? – спросил плечистый, оглядываясь.
Лицо его под черной банданой выглядело белым, точно его обсыпали мукой, глаза блестели, как металлические шарики.
– Кажется мне… – Лохматый сморщился, тряхнул шевелюрой. – Посмотрим…
И он сделал шаг.
Мишка завертел головой, отступил немного – надо удирать, дело понятное, отчего медлит Алиса? Рвануть назад, там наверняка какой-нибудь двор, ну и попытаться укрыться или оторваться.
Он скорее не увидел, а уловил некое движение рядом, и вперед метнулся Кучка.
Яростно залаял, налетел на лохматого, тот от неожиданности отшатнулся, бросил сердито:
– Всего лишь псина!
– Сейчас мы ее… – Плечистый вытащил из-под косухи огромный нож с зазубренным лезвием.
И Мишка окончательно понял, что за ним охотится парочка безумцев.
Нормальный человек не станет размахивать клинком посреди людной улицы!
Кучка легко уклонился от удара, ухватил лохматого за штанину, послышался треск рвущейся ткани. Собака взвизгнула, получив удар тяжелым ботинком в бок, и, прихрамывая, бросилась бежать.
– Вот сволота! – гаркнул тип в камуфляже, разглядывая пострадавшую ногу. – Укусила! Догоним!
И они ринулись следом за Кучкой, пропали во мраке.
– Надо удирать! – воскликнул Мишка. – Чего мы тут сидим?
– Подожди, не спеши, – осадила его Алиса, и они еще несколько минут непонятно зачем топтались на месте. – Очень хорошо. Теперь можно.
Они вышли из подворотни и зашагали по Арбату назад, в ту сторону, откуда Мишка недавно пришел. Художники, артисты, книжные ларьки – все осталось на месте, но улица на этот раз показалась какой-то помертвевшей, пустынной, словно пронесся по ней ледяной вихрь и выдул все тепло и радость.
Остался позади парень с гитарой, певший уже про серебряные струны, и тут Мишка не выдержал.
– Кто они такие, ты знаешь? – спросил он, требовательно глядя на Алису. – Они опасны? Почему ты второй раз мне помогаешь? И как нашла меня?
Вопросы хлынули, точно прорвавшая плотину вода, и остановить их не было никакой возможности.
– Как я могу ответить, если ты не даешь мне слова вставить? – спросила девочка ехидно.
Мишка сообразил, что размахивает руками, брызгает слюной и едва не орет, и поспешно осекся.
– Извини, –