счастья. Потом полить водой котов, отчего-то решивших провести свою свадьбу одновременно с человеческой. А потом пришли все те же тетки и принесли очередную льняную рубаху, на этот раз с красной вышивкой по подолу.
Нацепив эту рубаху поверх первой, тетки всучили Томии деревянное ведро, отвели к налитой посреди дороги луже и велели ловить солнечные лучи. Девушка сначала даже не поверила. Она так старательно думала о побеге, что пропустила мимо ушей почти все разговоры о традициях, и тетки вполне могли издеваться. Но Латьялла, как раз вернувшаяся из бдения у дома жениха, чтобы его лесные духи не украли, подтвердила, что лучи надо черпать. Пришлось смириться, хотя чувствовала себя Томия большой идиоткой.
Удовлетворившись третью ведра воды пополам с грязью, тетки-распорядительницы ловко надели на девушку еще одну рубашку, на этот раз чуть покороче предыдущих и с зеленой вышивкой.
И Томия, наконец, заподозрила неладное. И уточнила у Латьяллы, сколько еще этих рубашек на бедную невесту напялят до вечера? Оказалось, много. И за столом, предшествующим походу в храм к Радуге, к которой ходить почему-то надо, когда солнце начнет клониться к закату, Томия будет сидеть в виде капустной кочерыжки. А рубашки будут изображать листья. И сбежать в этом великолепии вряд ли получится. Там хотя бы суметь идти самостоятельно, не зря же говорили, что ее будут вести подружки. В общем, планы пришлось срочно менять. И бежать следовало, не дожидаясь двадцать седьмой рубашки. Да даже пятую ждать не следовало. Потому что пятая прошита конским волосом и медной проволокой. И символизирует собой стойкость в семейной жизни.
– Лучше бы кольчугу надевали, – мрачно пробормотала Томия.
И оказалось, что раньше надевали. Вот только какая-то дурная невеста не придумала ничего лучше, чем свалиться в этой кольчуге с моста, да так и потонуть вместе с ней. Ее потом три дня искали с баграми. Не нашли ни девицу, ни кольчугу. А другого раритета в селе не было. Пришлось шить рубашку.
Томия посочувствовала. Кое-как, несмотря на завывания «подружек», оплакивающих ее девичество, дождалась четвертой рубашки, на этот раз с вышитыми черным рукавами и мрачно уселась за стол, рядом со старым пауком.
Гостей пока что потчевала Латьялла, правда, у Михи во дворе и его продуктами с выпивкой. Старый идиот вообще заявил, что не доверяет этой ведьме и будь его воля, к свадьбе бы ее не допустил. А так, просто заставил ходить за ней следом какую-то родственницу. Родственница этой обязанностью явно тяготилась и чувствовала себя неловко, а потом вообще загадочно пропала. И недовольному Михе пришлось следить за перемещениями ведьмы самостоятельно, уделяя совсем мало времени невесте.
Невеста тем временем задумалась о том, а не ударить ли его небольшой молнией? Может, остановится сердце, и пока все будут бегать, она благополучно исчезнет.
За забором несколько раз мелькнула русоволосая голова бортника, которого вообще-то на свадьбу не приглашали, впрочем, как и половину гостей. Коты, переместившиеся