попал в этот мир. Никто не знает, как это происходит. И еще никому не удавалось вернуться обратно, насколько мне известно.
Слезы нескончаемым потоком полились из глаз. Вот и пришло время истерики. Полномасштабной такой. Даже не заметила, как вышли мужчины, оставив меня переваривать вываленную на меня информацию. Сколько часов я просидела, уткнувшись лицом в подушку, оплакивая свою жизнь, потерю близких, неясное будущее, даже не знаю. Кто-то заходил и уходил, но я не видела, не хотела видеть никого. Так и уснула со слезами на глазах.
Глава 4
Пробуждение было трудным, глаза открывать не хотелось. Но и уходить в себя тоже не выход. Надо брать себя в руки и что-то решать со своей жизнью. Как быть дальше, чем заниматься? В конце концов, мне только семнадцать, еще вся жизнь впереди! Пересилив себя, все же открыла глаза. Судя по всему время уже обеденное. На столике рядом с кроватью кем-то заботливо оставлен стакан и кувшин с водой. Осушила его залпом, сразу же налила второй. Видать, много жидкости вчера потеряла со слезами. Аккуратно встала, не торопясь добралась до ванны. Сегодня отражение порадовало меня опухшими глазами и носом. Справившись с утренним туалетом, вернулась в комнату. Заметила на одном из стульев стопку одежды, вероятно для меня (а то ж для кого еще-то). Это оказались домашние штаны, футболка и хлопковое нижнее белье. Боже, надеюсь, его Глория выбирала! Одевалась медленно, морщась от боли в забинтованных руках и спине. Это ж надо так. А с другой стороны, могло ведь быть и хуже! А я жива, почти здорова (раны ведь заживут рано или поздно), ноги-руки на месте, в тепле, и главное не одна. Как-то не верилось, что эти люди способны выкинуть меня на улицу. Столько заботы они проявляли. Да и, по словам доктора, я им еще нужна. Вот хотя бы этому всему надо радоваться! И я твердо решила, что не буду больше грустить. Жизнь продолжается! На этой оптимистичной ноте я, наконец, оделась и вовремя, ибо в дверь постучали.
– Входите.
– Ты уже проснулась? О, даже переоделась! Это хорошо. Но я все равно тебя еще потревожу. Надо сделать перевязку. – Сказал доктор, проходя в комнату с чемоданчиком в руках. Поставил один стул поближе, на другом раскрыл чемодан.
– Как ты себя чувствуешь? Что беспокоит?
Следующие полчаса меня разбинтовывали, мазали пахучими мазями и забинтовывали вновь. Было неловко, но представив, что я в больнице, а передо мной настоящий доктор расслабилась.
– Наташ, по себе знаю, что это такое. – Начал он разговор, ведя вниз на завтрак. – У меня на земле остались жена и двое детей, они, конечно, были уже взрослые, но любил я их от этого не меньше.
– Постойте! Вы же говорили, что оказались здесь девяносто лет назад. Как такое возможно вообще, выглядите, во всяком случае, вы максимум на семьдесят.
– Ох, ты мне льстишь! – улыбнулся мужчина. – На самом деле мне уже сто пятьдесят три года. (Мои глаза наверно на лоб вылезли) Да-да! Ты не ослышалась. И я не сумасшедший. Люди в этом мире живут много дольше, чем на земле. Я попал сюда, когда мне было уже пятьдесят пять. Все дело в нитях энергии, что питают все