пуповину чуть выше того места, где перевязал ее ранее, для того чтобы кровь стекла и с нее, и с плаценты в поддон из нержавейки. И впервые за много лет отправился в постель счастливым.
А проснулся в панике. Трезвонила сигнализация, и где-то выла сирена. Пирс перевернулся, посмотрел на время – 5:38 – и на ощупь нацепил брюки, рубашку и белый больничный халат. Надев туфли на голые ноги, он уже двинулся к двери, как вспомнил о бесценном сокровище, лежащем в холодильнике, и об эксперименте, идущем в лаборатории. Слишком много совпадений.
Он пошел медленнее и спокойно открыл дверь. Одетые как попало жильцы носились взад-вперед по коридору, выкрикивая вопросы, остающиеся без ответа. Том Барнетт ждал рядом с его дверью.
– Быстрее, Расс, – поторопил он, – нужно выбираться отсюда!
Пирс запер дверь на два оборота, прежде чем снова повернуться к Барнетту:
– Что ты здесь делаешь, Том?
– Беспокоился о вас, Расс.
– Ты живешь на другой стороне комплекса.
– Я рано встал и тут услышал тревогу. Боялся, что вы проспите ее.
– У стариков сон чуткий, Том, – сказал Пирс. – Идем.
– А как быть с лабораторией? – спросил Барнетт.
Пирс пожал плечами:
– Понадеемся на ее собственные меры безопасности.
Когда они подошли к дальнему выходу, им навстречу, с выражением облегчения на лице, вышла Джулия Хадсон.
– Доктор Барнетт, не так ли? Расс, я беспокоилась.
Она была полностью одета, но без макияжа. И все равно показалась Пирсу невероятно привлекательной.
– Тоже рано встали? – спросил он.
– Перебирала бумажки, – криво усмехнулась она, – да и поспать я не особо люблю.
Когда они вышли наружу, следуя за другими жильцами, решившими, что жизнь дороже имущества, Пирс спросил Хадсон:
– Что за тревога?
– Возгорание, – ответила она. – Даже два. Одно на цокольном этаже. Второе в чулане уборщика на верхнем этаже. Госпиталь эвакуирован в целях предосторожности, так же как и жилой комплекс.
– Два возгорания? Похоже на поджог.
Они вышли на открытое место на парковке. Здесь толпились не только жители комплекса, но и медсестры и интерны, везущие пациентов на колясках и каталках.
– Я тоже так думаю.
– А то, что в цоколе?
– Рядом с вашей лабораторией. Но не беспокойтесь. Все под контролем.
– Зачем кому-то поджигать госпиталь? – спросил Барнетт.
– Действительно, зачем? – поддержал Пирс.
– Обиженный работник? – предположила Хадсон.
– Недовольный пациент? – добавил Барнетт.
– Или просто душевнобольной?
– Или тот, кому отказали в лечении? – иронично хмыкнул Пирс. – Оба сразу?
Расстояние между двумя очагами не позволяло предположить, что поджигатель в обоих случаях один. А вероятность того, что это два никак не связанных между собою человека, стремилась к нулю. Они все это понимали.
– Не только