отсюда?
– Да ну, раз на раз не приходится, снаряд в одну воронку два раза не падает… До конца пройдем.
Они двинулись дальше, столь же зорко озираясь. Почти у самого конца лесочка повезло, обнаружился под кустом другой кот, серый, еще толще белого. И, в отличие от белого, должной революционной бдительности не проявивший. Подпустил охотников вплотную – и был моментально изловлен, да и на руках у Батуалы почти не дергался.
– То ли дурной, то ли ленивый, – констатировал Батуала, поглаживая пленного котофея по голове. – Иди суда, мой пряничный сахар, щас полетаешь чуток…
– Верит в человечество, – хмыкнул Доцент.
– Перестанет скоро… Пошли?
– А во-он…
– Мля, ну лучше и не найдешь…
Благодаря высокому цоколю первый этаж новостройки оказался на высоте этажей полутора обычных хрущевок. Створка кухонного окна была распахнута настежь, в кухне горел свет и слышалось тихое позвякивание посуды. Пройти мимо такого подарка судьбы не было никакой возможности – себя уважать перестанешь.
– Давай, – сказал Батуала, передавая котофея Сеньке. – Ага, вон и лавочка подходящая…
В кошкоболе все трое приобрели немалый опыт, но у Сеньки лучше всех получалось.
– Щас, – сказал он, приняв нужную позу и подняв на уровень плеча все еще не подозревавшего ничего дурного кота. – Спускаемый аппарат, как и рассчитано, звезданулся восточнее Караганды…
И, широко размахнувшись, молодецким броском послал котофея прямехонько в раскрытое окно. Котофей, успев еще взреветь дурным мявом от столь резкой перемены жизненной обстановки, угодил аккурат в щель меж неплотно задернутыми занавесками. Все трое опрометью кинулись к лавочке. Слышали за спиной отчаянный звон посуды, женский визг и яростные мужские маты – судя по их накалу, метко пущенный котофей не только побил посуду на столе, но еще и сковырнул бутылку со спиртным: завтра должна была, как обычно после пятницы, наступить суббота, и честный советский труженик решил культурно расслабиться… Вот только у нас, мужик, хрен расслабишься, подумал Митя с чувством глубокого удовлетворения – с таковым советским людям полагалось исключительно встречать новые эпохальные призывы партии и решения очередного исторического съезда. Ничего, партия не обеднеет…
– От блажит! – удовлетворенно сказал Батуала, слушая неумолчные маты. – В семь этажей с чердаком. Точно, не интеллигент, а передовой советский пролетарий. Точно, котофей ему пузырь снес…
– А может, не передовой?
– А чего ж ему хату в хорошей новостройке дали? Ударник коммунистического труда, точно… Вон, харю высунул…
В окошко и точно высунулся здоровенный мужик в майке, бешеным взглядом озирая двор. И, понятное дело, ничего не увидел – что бы он разглядел в уличной полутьме из ярко освещенной кухни? А если бы и увидел, то только трех приличных молодых людей, сидевших с гитарой на лавочке. Свидетелей не было, а отпечатков пальцев на котофее не останется. Конечно, налицо предусмотренное родным Уголовным кодексом мелкое