Касанова Клаудия

Дама и лев


Скачать книгу

слова суровы, господин мой, – сказал аббат с мягким укором.

      – Но разве иных слов и мыслей можно было ожидать от меня? Вам лучше, чем кому бы то ни было, известно, как бесконечные междоусобицы опустошили наши земли и обездолили наши семьи. Нам вечно не везло. – Он горестно покачал головой. – Не нашлось могущественного сеньора, графа или архиепископа, способного принести на нашу землю длительный мир. Никто не взял на себя заботы о наших несчастных краях, однако, хотя мы не богаты ни виноградниками, ни пшеницей, ни железом, ни солью, все хотели захватить нас, ведь мы оборонительный бастион между теми и этими. Мы прокляты, ибо вечно оказываемся между двух огней. И при том расположены далеко от портов, ярмарок и торговых путей… Нам досталась одна лишь роль – роль пешек в жестоких играх могущественных сеньоров, а тут ещё то и дело являются сборщики податей: мол, старый король Генрих нуждается в деньгах на оплату войска, чтобы в очередной раз сразиться со своими сыновьями, или граф Блуаский собрался выстроить новый замок на границе с Нормандией, или пришло время защищать в очередной раз Гроб Господень, и мы вытрясаем мошну, не зная, наполнится ли она вновь. Вот и всё. Слава Богу, с тех пор, как прекратилась явная вражда, и все стороны сумели, если не разрешить свои разногласия, то, по крайней мере, встать выше их, мы в конце концов дождались покоя. Ещё десять лет назад мне и в голову бы не пришло вывезти дочь за пределы семейных владений, да и вы не решились бы принять меня под своим кровом. И вот эта смерть… Накануне заключения прочного союза – результата тяжких переговоров, жизненно необходимого моей семье. Столько усилий впустую. И как это угораздило глупого мальчишку погибнуть в самое неподходящее время!

      – Вы богохульствуете, Филипп, – сказал аббат с искренним чувством. – Жиль Суйерский погиб по Божьей воле, а её следует уважать. Но признаюсь, ваша досада придаёт мне уверенности. Ведь всё, что вы сказали, – доказательство горячего стремления к миру.

      – У меня давно пропала охота завоёвывать чужие земли, – Сент-Нуар поднял глаза на своего собеседника. Аббат был смугл, ярко-голубые глаза придавали его лицу одновременно нечто ангельское и слегка пугающее. Старый рыцарь вздохнул, как будто сбрасывая с плеч тяжёлый груз. – Теперь мне бы только уйти с миром и спокойной совестью. Единственное, к чему я стремлюсь, – безопасность родных.

      – Это делает вам честь, – сказал Гюг. – Дом Господень всегда готов выслушать кающихся и дать им приют и утешение.

      – Истинно так, аббат, и когда придёт для меня день покаяния, я обращусь к вам. Пока же, – продолжил Филипп, – мне следует сосредоточиться на других делах, весьма далёких, как вам известно, от вопросов веры.

      Аббат промолчал. Только прикрыл глаза, ожидая продолжения.

      – Гюг, – в голосе Филиппа звучало почтение, которое испытывают лишь к самым старым и заслуженным противникам, – что с нами будет? Суйер рассказал вам, что он задумал? Во имя всех стычек, в которых я пролил кровь ваших монахов, прошу вас ответить