живо представилось Джону, что не смог он сдержать улыбки, хотя слезы по-прежнему струились по его щекам. На ветвях каштанов сидели маленькие пичужки, наполняя воздух своим щебетанием. Они были счастливы, хотя и присутствовали на похоронах. Ведь они-то хорошо понимали, что отец Джона уже на Небесах, и что его крылья больше и красивей, чем у них, и что теперь он счастлив, так как прожил свою жизнь праведником, и эта мысль радовала птиц. Увидев, как птички вспорхнули с зеленых ветвей и разлетелись по белу свету, Джон решил последовать их примеру. Но сначала он выстругал большой деревянный крест, чтобы установить на могиле отца, а когда вечером принес его на кладбище, то увидел, что могила аккуратно прибрана и украшена цветами. Это сделали совершенно чужие люди, которые тоже любили его покойного отца.
Рано утром Джон собрал свою котомку, спрятал в пояс все свое наследство – пятьдесят талеров да несколько серебряных монет – и отправился искать по белу свету счастья. Но сначала он зашел на кладбище и, прочитав на отцовской могиле «Отче наш», произнес:
– Прощай, дорогой отец; я буду вести праведную жизнь, а ты молись за меня, что бы все у меня было хорошо!
Он шел по полям, цветы благоухали свежестью и сияли красотой, пригревшись на солнышке. Они качали головками на ветру, словно приговаривая:
– Добро пожаловать на эти зеленые поля, посмотри, как здесь красиво!
Тут Джон обернулся, чтобы последний раз взглянуть на церковь, где его крестили, когда он родился, и куда каждое воскресенье он ходил с отцом петь псалмы. Высоко в прорези башни он увидел церковного эльфа, который стоял там в своей красной остроконечной шапочке и руками прикрывал глаза от солнца. Джон кивнул ему на прощанье, а маленький эльф помахал ему своей шапочкой, прижав руку к сердцу. Он без конца посылал Джону воздушные поцелуи, желая ему счастливого пути и удачи в жизни.
Джон думал о тех прекрасных вещах, которые предстоит ему увидеть в огромном и удивительном мире, и уходил все дальше и дальше. Еще ни разу не забирался он так далеко от дома. Ничего не знал он ни о городах, через которые проходил, ни о людях, которых встречал, – он был вдали от дома среди чужих людей. В первую ночь пришлось ему заночевать в поле в стогу сена – другого ночлега он не нашел. И все же ему было очень уютно – сам король не пожелал бы лучшего. Широкое поле с рекой, стогом сена и голубым небом вместо крыши – что может быть лучше подобной опочивальни? Зеленая трава с крохотными красными и белыми цветами была его ковром, кусты бузины и изгородь из шиповника напоминали букеты цветов на туалетном столике, а ванной для него служила река с прозрачной и прохладной водою, где камыши кивали ему головками, желая доброго утра и спокойной ночи. Луна, сиявшая высоко под небесным потолком, напоминала большой красивый ночник, от которого не загорятся занавески. Джон мог спать совершенно спокойно; он спал как убитый и проснулся, когда солнце уже встало, а вокруг него летали пташки и пели:
– С добрым утром, с добрым утром! Как? Ты еще не встал?
Церковные колокола созывали