сколько? – Петр опять обратился к Куляеву.
– Тысячу, – растерянно произнес тот.
– Ладно, рассказывайте, что дальше произошло.
Дальше основным рассказчиком выступал Шилин:
– Собрали мы деньги, решили, что будем делать все у меня дома, я на отшибе живу, так спокойнее будет.
Как и в первый раз, Дмитрий Васильевич убеждал своих знакомых никому ничего не говорить, сам лично убедился, что никто не подслушивает и никто не подглядывает. Сам устилал стол листами бумаги, потом как большую ценность достал сосуд с таинственной жидкостью и стал брызгать на бумагу. Потом скомандовал Шилину:
– Раскладывай, только аккуратно.
Когда все купюры были выложены, Дмитрий Васильевич опять побрызгал жидкостью. За окном крикнула птица. Все трое заговорщиков вздрогнули.
– Ну-ка, гляньте в окна: никого нет? – распорядился владелец таинственной жидкости.
– Да нет, вроде никого не видно, – отрапортовал Шилин.
– Точно нет?
– Точно!
– Смотрите, встаньте у окон и следите, если кого подозрительного увидите, немедленно говорите, – нашел занятие своим подельникам Дмитрий Васильевич, а сам принялся колдовать у стола.
Однако никто не потревожил троих желающих разбогатеть. Дмитрий не спеша разложил кирпичи, когда последний лег на место, все трое облегченно вздохнули.
– Долго теперь ждать? – спросил Шилин.
– Двенадцать часов, самое главное – не тронуть раньше времени, а то отпечатается плохо. Ладно, я выйду на минуточку, у меня табак закончился, надо успеть купить, пока лавка не закрылась. А вы кирпичи не трогайте.
Кураев и Шилин послушно закивали головами. Дмитрий Васильевич вышел из комнаты, даже не накинув летнее пальто, в котором он пришел. Зачем? Табачная лавка недалеко от дома.
Слушая рассказ Шилина, Железманов быстро сообразил, что было дальше:
– Конечно, он не пришел.
– Да! – удивленно подтвердил тот. – А как вы догадались? Мы подождали до утра. Прошло уже не двенадцать, а четырнадцать часов, и мы решили все же посмотреть, что там. Вдруг рисунок перегорит.
– Посмотрели? – с некоторым сарказмом спросил Петр Андреевич. Он старался как можно хладнокровнее оценивать заявления людей, приходящих к нему в кабинет. В большинстве случаев заявители и просители вызывали сочувствие, но порой человек, обращающийся к силе закона, вызывал противоположные чувства. Так было и в данном случае: сидящие перед ним люди к сочувствию совсем не располагали. Налицо была смесь безмерной алчности и глупости. Следователь не сомневался, что ушлый Дмитрий Васильевич снова провел двух наивных касимовских мещан вокруг пальца.
– Посмотрели, а там бумага обычная лежит, а наших денежных знаков нет!
– Вам не пришло в голову, что вас просто дурят: никакой особой жидкости нет, в бутылке обычная вода, а вся процедура просто придумана, чтобы отобрать у вас деньги? – спросил Петр Куляева.
Мужчины растерянно молчали, было неприятно