свое существование без компьютера, развития техники, кто хотел жить до двухсот лет. Но им приходилось со многим и мириться: например, здесь человек должен был забыть о различие полов, возраста, этноса, национальности, вероисповедания, о рождении детей и многом другом. Он не был больше ни мужчиной, ни женщиной, ни ребенком, ни взрослым, ни стариком, не принадлежал ни к одной этнической группе, ни к одной национальности – он был сингулярным человеком, частично роботом, частично компьютером, способным говорить на любом языке и гипотетически жить бесконечно.
В Зоне же старых ценностей, наоборот, стремились вернуться к утраченным корням, к возрождению всех религий, к строгому исполнению культа, к ношению национальной одежды и различных национальных атрибутов. Компьютеры, роботы, машины были, конечно, в ходу, но их использование допускалось исключительно за пределами человеческого тела. А вот иннеры, импланты, разного рода внутренние девайсы были строжайше запрещены. Тело воспринималось сосудом души, которую Господь вдохнул в человека. Любые упоминания о том, что когда-то мир был единым целым и обитатели нынешней Зоны старых ценностей когда-то подвергались имплантированию, вытравлялись из школьных учебников, никто не имел права упоминать об этом в публичных выступлениях. То есть законы в Зоне старых ценностей были не менее строгими, а порой и жестокими, чем в Зоне толерантности.
За эти дни благодаря специальной компьютерной программе Алекс научилась готовить плов, мусаку, долмадес, бойшель, изготавливать белую колбасу, выпекать яблочный штрудель с изюмом и корицей. Она закачала национальные песни, поговорки, присказки, легенды в съемный диск, который можно было в любой момент вставить в пульт управления организмом и разумом, расположенный чуть ниже кисти левой руки и закрытый специальной гибкой крышкой, имитирующей кожу. Ее тело запомнило все виды существующих в этих странах танцев. С особым вниманием она отнеслась к программам по боевым искусствам, закачала все, даже самые экзотические. Изучила молитвы, прочитала Коран и Библию, попыталась понять разницу между шиитами и суннитами, христианами – католиками, лютеранами, протестантами и православными. Проявила особый интерес к культовым церемониям, атрибутам и символам, имеющим отношение как к исламу, так и к православной и католической церквям. Всей этой сложной информацией постепенно, день за днем, заполнялся ее мозг. Она постепенно стала частью этих культур, сроднилась с ними, думала как мусульманка, католичка и православная одновременно. Она могла в любой момент перевоплотиться в любую из придуманных ею женщин и без труда сойтись с жителями городов и деревень Зоны старых ценностей.
Алекс приготовила одежду, которую ей пришлось бы сменить во время предстоящего путешествия. Она числилась среди ненадежных, и ее лицо при прохождении пограничного контроля могли узнать. Кроме того, все тело сингулярных людей