и бессилие свернуло душу в комок, спрессовав ее до горошины. Молниеносно – это горошина разорвалась с такой силой, что женщина не выдержала, вскрикнув, потеряла сознание. Когда доктор Ли очнулась, руки, по-прежнему завязанные, сильно болели. Она посмотрела по сторонам, около одного из больных находился мужчина. Вместо крика из горла вырвался непонятный хрип, от сухости горло жгло, язык сильно опух. Мужчина, услышав стон, обернулся, взял стакан с водой и подошел к больной. Он приподнял ей осторожно голову и напоил водой. Холодная вода обожгла гортань и желудок, но все же принесла долгожданное облегчение. Собрав все силы, она прошептала.
– Что со мной произошло?
– Вы были без сознания около десяти часов, у вас были сильные судороги, поэтому вас привязали к кровати. Если вам что-то понадобиться, позовите, сейчас я дежурю. Зульфия отдыхает, она придет через два часа. Вам тоже нужно отдохнуть.
Мужчина продолжил обход больных, подходя к каждому и проверяя их состояние. Припадков, судорог и криков не было, тишина накалила воздух. Максим, так звали дежурного по карантинному боксу, устало опустился на стул. Его самого очень сильно трясло. С момента начала эпидемии, он один из четверых, кто оставался на ногах. Мысленно, не прекращая ухаживать за больными, он молился, обращаясь ко всем светлым силам, ко всем учителям, давшим человечеству великие писания. И просил Максим не за себя, а за всех людей, которые находились с ним на базе.
В этот самый момент Натали, делавшая обход больных, которые находились в своих комнатах, вышла в коридор. Сильно кружилась голова, ноги сделались ватными. Чтобы не упасть, девушка прислонилась спиной к стене. Немного отдышавшись, она сделала шаг. В глазах потемнело, жгучая боль вонзилась в виски, взорвавшись яркой вспышкой. Натали вскрикнула и повалилась на пол.
Максим услышал крик девушки. Он подкатил кресло, осторожно усадил её и покатил в комнату девушки.
Джеймс Хэррик, микробиолог, вечером этого же дня ни как не мог уснуть. Разные мысли лезли в голову, будоража память. Он пытался переключиться, сосредоточиться на новом рабочем дне, но ему это не удавалось. Джеймс в очередной раз закрыл глаза, замедлил дыхание. Сна не было. Вслушиваясь в темноту, Хэррик услышал мелодичный голос. Он вскочил с кровати, включил свет и оглядел всю комнату. Кроме него в ней никого не было. Но Джеймс точно слышал его. И чем больше он в этом утверждался, тем страшнее ему становилось. С трудом он справился с нарастающей паникой и страх отступил, спрятавшись под левой лопаткой, напоминая о себе резкой острой болью. Через час, измученный бессонницей, Джеймс Хэррик уснул. Только сон не принёс ему долгожданного спокойствия и отдыха. Тяжёлые воспоминания захватили его разум, заставляя тело вздрагивать.
«Дом. Старый дом на окраине маленького, вымирающего городка в глубинке штата. Три шахты, обеспечивающие городок работай, закрыли около года