стула. Больше ничего. Кроме профиля человека, который подается вперед, а потом откидывается назад, как будто его тянут невидимые резинки. Он с грохотом опускается на стул. Лицо видно нечетко, резкость направлена на стену позади фигуры, в которой все четче угадывается мужчина. А потом резкость переводится на лицо.
И лицо на удивление отчетливо вырисовывается в темноте.
Лицо человека показывается крупным планом, видна каждая черточка. Короткостриженые волосы напоминают стальную стружку вокруг магнита. Хорошо знакомый взгляд направлен в камеру. Хорошо знакомый, но изменившийся. В нем без сомнений угадывается страх, беспокойство, внутренняя дрожь. Этот взгляд говорит, что надежный и стабильный мир внезапно рухнул. Взгляд, полный удивления, взгляд мужчины, который ничего подобного не ожидал. Ошарашенный взгляд поспешно свергнутого авторитета.
Раздается голос.
Тоже хорошо знакомый, но изменившийся.
– Мне удалось освободить руки, – произносит Август Стен хрипло. – Но ноги привязаны намертво. Микрокамера 4G всегда со мной, надежно спрятанная. Здесь ужасная связь, к тому же фильм получится переслать только по частям, буду отправлять по одной, когда удастся поймать сигнал. Я уже не говорю о слабом свете, проникающем неизвестно откуда. Но я постараюсь заснять все за один прием. Все, что я хочу сказать. Все, что я могу сказать тебе, Сэм Бергер. Именно тебе. Поскольку я не знаю, сколько мне осталось жить.
Начальник отдела СЭПО тяжело вздохнул. Потом слегка наклонился вперед и продолжил:
– Не знаю, кто меня взял, но это явно профессионалы. Я вышел из здания полиции, чтобы пообедать, хотя обеденное время уже прошло. Потом ничего не помню, очнулся уже в этом подвале, прикованный к стулу. Руки связаны, ноги в кандалах, на голове капюшон. И ни души. До сих пор я не видел ни одного человека, не слышал ни единого звука. И я понятия не имею, где я нахожусь.
Теперь ты знаешь обстоятельства. Буду краток.
Апрель семьдесят шестого года, Сэм, ты еще не родился. Ночной клуб в районе Слюссен в Стокгольме. Мне тогда было двадцать четыре, и это было мое первое серьезное задание на службе в СЭПО. Я успешно провел прослушку, записал целую кассету ценной информации. Нашел подозреваемого в мужском туалете.
Я отшвырнул столик. Чувствуя за спиной поддержку двух надежных помощников, перешел сразу к делу.
– Нильс Гундерсен, – сказал я. – Солдат-наемник в Ливане. У меня есть запись.
Он посмотрел на меня непроницаемым взглядом.
– Запись? – спросил он.
– Да, кассета с записью. Твоих разговоров с известным албанским торговцем оружием, Исли Врапи. И вы там обсуждаете не совсем законные вещи.
Гундерсен посмотрел на меня в упор и ответил на шведском, явно указывающем на то, что не родной его язык:
– Поскольку мы сейчас разговариваем, я предполагаю, тебе что-то от меня надо?
– Твоя частная армия растет, – сказал я. – Сейчас самое время расширяться на Среднем Востоке. Ты добился больших успехов