никто из нас здесь не был,
В таинственной стране Мадагаскар!
– Однако ж, мощную речь Сашка толкнул, – сказал Леня Крапивко, провожая взглядом Казакова. Тот вышагивал в окружении толпы к домику, который решено было отвести под сегодняшнее заседание Совета. – Я и не ждал, что его будут так слушать. Подростки все же…
– Они же не все идиоты, – лениво заметил Валерьян. – Должны понимать, что сейчас не время и не место для детского визга на лужайке. Жить-то всем хочется. Да и ерунды с пальбой на сегодня всем хватило, вон как народ напуган…
Он лежал на расстеленной на песке куртке и бездумно таращился в небо. Общий митинг уже полчаса как закончился, до назначенного Совета оставалось еще столько же, а сейчас можно было урвать минутку отдыха, чуть ли не первую за весь этот сумасшедший день. Говорить не хотелось, не хотелось даже думать. По небу ползли две луны, рисунок созвездий, понятное дело, не имел ничего общего с земным, привычным. Млечный Путь, правда, присутствовал – ярко-белая полоса, перерезающая небо под непривычным углом. Вспомнилось, что Простева вроде говорила, что эта планетная система несколько ближе к центру Галактики, чем наша, Солнечная… или он что-то напутал?
– Жить – да, хочется, – ответил Леонид. – Только знаешь, Валерка, мне вот до сих пор кажется, что утром я проснусь и примусь припоминать, что за сон такой мне приснился? А потом кинусь звонить тебе и рассказывать…
– Ни фига. Не кинешься. На пары в институт ты поскачешь, и так все время опаздываешь…
Валерьян осторожно переменил позу: кобура врезалась в бок и мешала удобно лежать. Вот, кстати, еще одно свидетельство реальности происходящего: до сих пор он не слышал о снах, в которых что-то впивается в бок. Или слышал? Да, если простыня собьется комком под боком – снятся кошмары, и утром просыпаешься разбитым. Но во сне ведь нельзя убрать этот комок, верно? Валерьян вытащил из-под бока кобуру и пристроил ее под голову. По идее, вот сейчас кошмары и должны прекратиться. Или ему просто не хочется, чтобы они прекращались?
Из-за зданий интерната и УПК, смутно чернеющих вдалеке, из полосы леса, вплотную подступавшего к ангарам, раздался протяжный, скрипучий вой. Валентин вскочил, как подброшенный. Леонид уже стоял с пистолетом в руке. Капли пота блестели в свете двух лун, рука с оружием крупно дрожала. Вой повторился, и еще, и еще… Потом неведомому зверю ответил родственник, совсем с другой стороны, – и поехало. Двойная луна катилась с небес, а неизвестные твари сопровождали их неспешное движение нарастающим хором. После каждой рулады Валерьяна пробирало, словно миллионы жгучих мурашей когтили тело вдоль нервных стволов…
– Жуть… – прошептал Леонид. – Слушай, может, пошли к координатору, пусть он нам тоже автоматы даст? А то зверькам с таким громким голосом наши пистолетики будут вроде трубочек с жеваной бумагой…
– Есть такая тварюшка – лягушка-бык, – подумав, ответил Валерьян. – Здоровая такая, раза в два больше жабы. И звуки издает такие громкие, что не отличишь от мычания