Иван Любенко

Слепень


Скачать книгу

он «решил», – передразнил Каширин, и, взглянув на Поляничко, добавил. – Я вот тоже решил, душа египетская, вас в камеру отправить. Из какого сословия будете?

      – Из разночинцев. Отец служит священником Казанской церкви в селе Привольном Медвеженского уезда.

      – Во как! Думаете, попадёте к дворянам, чиновникам, купцам и себе подобным? Ан-нет! Переведём к каторжным, беглым. Они вас к утру по частям в карты проиграют. Знаете, что такое по частям? Свяжут, в рот тряпку засунут и будут глумиться. Сначала пальцы отрежут, потом уши, следом нос…

      – Что вам от меня надо? – стуча зубами, пролепетал газетчик.

      – Как к вам попало письмо? – справился полицейский.

      – Я его вынул из почтового ящика. Оно же со штемпелем. Его отправили по почте. Как и другие письма, что пришли в этот день.

      – Допустим, – согласился Каширин, – но объясните, почему сразу к нам не пришли? Почему ждали выхода своей паршивой газетёнки и уже мы наведались к вашей светлости, а?

      – Да потому что тогда вы бы ни за что не разрешили напечатать в сегодняшнем номере это обращение. Неужели не понятно? – возмутился репортёр.

      – Посмотрите на него! Он ещё и кипятится! Какой наглец! – нахмурился Каширин.

      – В общем так, – вмешался Поляничко. – Пока ступайте домой и считайте, что находитесь под домашним арестом. Думаю, сегодня к вечеру мы получим заявления от потерпевших и передадим материалы судебному следователю. Плачет по вам статья 1535 Уложения о наказаниях. Время не теряйте: собирайте тюремный сидор. Ну, а ежели, что вдруг вспомните ненароком – приходите. Завсегда рады новостям.

      Дверь за Кухтиным закрылась.

      – Ваши соображения, Антон Филаретович. Какие меры собираетесь предпринять? – Поляничко уселся в кресло и принялся листать настольный календарь.

      – Я, естественно, понимаю, что все эти угрозы – блеф. Но отыскать наглеца надобно. Есть у меня на этот счёт, Ефим Андреевич, одна мыслишка. Я отправлю письмо на почтамт с пустым конвертом и укажу обратный адрес, к примеру, судьи или докторши. И посажу агента на выдачу корреспонденции. Стоит «шутнику» протянуть рубль с указанной серией – мы его цап-царап!

      – А зачем письмо-то отсылать? Пусть лучше наш человек там находится и ждёт того, кто предъявит указанный рубль.

      – Можно и так. А что, если он слежку учинит за отправителями? – усомнился помощник начальника сыскного отделения.

      – Он что за всеми тремя разом следить будет? Смех! Не выдумывайте. Просто посадим человека на главном почтамте и всё.

      – А если преступников несколько? – не сдавался Каширин. – Всякое может быть.

      – Послушайте, Антон Филаретович, я готов держать с вами пари, что никаких злодеев вообще нет. Это чьи-то глупые шутки. Если бы Кухтин выбросил злосчастное письмо в мусорную корзину, всё было бы в порядке.

      Поляничко задумался на миг, но тут же спросил:

      – А вдруг он сам придумал всю эту катавасию?

      – То есть газетчик его и сочинил? – переспросил Каширин.

      – Ага,