слова) человек. Каким же образом ему удалось это сделать? Самозванец оказался похож на фараона до такой степени, что даже придворные по возвращении истинного владыки не сразу смогли понять, кто есть кто. Кстати говоря, за время своего короткого правления «двойник» успел издать несколько очень полезных для страны законов. О его дальнейшей, после разоблачения, участи история умалчивает. Хотя не трудно догадаться, что именно могло ждать простолюдина, «осквернившего» священный трон земного бога…
Это был один из немногих случаев, когда исключительное внешнее сходство с царем сыграло решающую роль в жизни лжеправителя. Другой похожий случай описан Александром Дюма в его романе «Виконт де Бражелон», по мотивам которого снят популярный фильм «Человек в железной маске»; правда, лжеправителем несчастного узника Бастилии, принца крови и брата-близнеца правящего монарха Людовика XIV назвать можно лишь с большой натяжкой. Но, как правило, жаждущие дорваться до трона аферисты такую мелочь, как внешнюю схожесть, учитывают не всегда.
Древнюю Персию самозванцы также не обделили своим вниманием. Однажды претендентом на престол (а на некоторое время и правителем страны) стал маг[2] Гаумата, вошедший в историю как лже-Смердис (или лже-Бардия), поскольку выдавал себя за младшего сына царя Кира, Смердиса (Бардию), брата царя Камбиса. Ничем хорошим для самозваного правителя это не закончилось – он был свергнут и убит заговорщиками во главе с Дарием I.
В Англии в конце XV века престолу правящего монарха Генриха VII угрожал под именем сына Эдуарда IV самозванец Варбек. В Черногории в третьей четверти XVIII столетия под именем русского императора Петра III правил известный самозванец Стефан Малый. Во Франции в XIX веке появилась целая череда самозванцев, выдававших себя за дофина Людовика XVII (об этом мы расскажем подробнее).
Начиная с XX века и до наших дней самозванцы, кроме выдающихся государственных деятелей и их потомков, стали принимать облик известных актеров, певцов, спортсменов, их «сыновей» и «дочерей» (в этом случае тесно сплетаются между собой два уже известных нам момента: корысть и чувство собственной незначительности). Неспроста у Ильфа и Петрова родилась идея обыграть образ «сына лейтенанта Шмидта» в своих «Двенадцати стульях».
Некая Кэсси Чедвик (1857–1907) называлась незаконнорожденной дочерью Эндрю Карнеги, сталепромышленника из Шотландии. Искусно подделывая чеки, она получала деньги в банках, а однажды благодаря фальшивому векселю на сумму 2 млн долларов, якобы выданному ей «отцом», Чедвик сумела получить ссуды в разных банках на общую сумму от 10 до 20 млн долларов.
Другой мошенник, наш современник, афроамериканец Дэвид Хэмптон (1964–2003) выдавал себя за сына чернокожего актера и режиссера Сидни Пуатье. Поняв, что ему верят, Хэмптон, представляясь Дэвидом Пуатье, убедил многих знаменитостей, включая Мелани Гриффит и Кельвина Кляйна, дать ему денег.
Кристофер Роканкурт, известный как «фальшивый