становиться сильнее, становиться ближе к Божественному, трансформироваться в нечто новое, сильное? Разве все это не находится в сфере замыслов Великого Разума, благодаря которому каждый раз, когда мы спотыкаемся, невидимая рука поднимает нас, как воскрешенного Лазаря? Неужели не существует Нечто, что поднимает нас, если мы упали? Неужели у нас нет того, что есть у гусениц и деревьев?
Очевидно, что существующее для гусениц и деревьев существует и для человека, и для целых групп людей, и для всей человеческой культуры, но сначала нам необходимо заново осознать Бога, сначала мы должны уйти от уже устаревшего материализма и достичь подлинной духовности. Я сейчас говорю не о внешних проявлениях. Человек может молиться перед образом Христа и быть при этом очень далеким от духовности. И наоборот, человек может честно и добросовестно ковать железо для пользы людей, работать на фабрике, в конторе или в университете и тем самым совершать действия в гораздо большей степени мистические, чем человек, который просто стоит на коленях.
Мы должны глубоко ощущать Бога, мы должны вернуться к вере в Бога, как в те отдаленные времена, когда люди, принадлежа к разным религиям, все верили в Бога. Одни говорили о Христе, другие – об Иегове, третьи – об Аллахе, но все говорили об одном и том же. В Римской империи жили очень разные люди, они говорили на множестве языков; и когда они встречались где-то на дорогах, они, узнавая друг друга, поднимали правую руку и произносили слово «Ауе!» (что значит «святое, священное»). То есть священное было знаком узнавания, священное объединяло людей в империи. И для человечества это чувство общности, объединенности продолжает оставаться священным.
К сожалению, об этом великом государстве сегодня знают в основном из неудачных кинофильмов (по крайней мере, несколько лет тому назад это было так), поэтому было бы хорошо упомянуть о том, как обстояли дела на самом деле. В Римской империи велись научные исследования, там существовала религиозная свобода, там происходили чудеса; в Римской империи родился Иисус Христос, господа. Так что нельзя пренебрегать прошлым; нам следует понимать, что прошлое – это корни настоящего. А настоящее, в свою очередь, должно стать крепким стволом, чтобы нести крону будущего.
Мы должны мечтать о новом человеке, которого будет легко узнать где угодно по этому Лие, по тому священному, которое он несет в своей душе.
Вот акропольская мечта! Вот главная акропольская мечта! Бесполезны любые формы знания, понимания, рассуждения, если мы не откроем Бога в себе самих и в природе. Настоящий философ не тот, кто знает наизусть определения из сочинений Канта и Плотина, Фомы Аквинского или кого-то еще. Нет, настоящий философ – это не платоник, не последователь Аристотеля или Канта. Настоящий философ – это простой человек, умеющий понимать природу; тот, кто, даже оставшись без книг, может продолжать читать, а если останется без природы, может продолжать мечтать.
Мы должны мечтать о новом человеке, который снова