что история о вечно молодой женщине уж больно смахивала на предыдущую аферу с престарелой негритянкой. Второй раз подряд на обман зрители не купятся. А Барнуму в первую очередь были нужны их деньги.
– Погодите, самое интересное ещё впереди! – продолжал Мозес с изрядной долей скепсиса, но тем не менее с удовольствием. – Один из той компании, где рассказали эту историю, уверял, что знает рыбака, который собственными глазами видел, как однажды ночью эта женщина сбросила на берегу одежду, вошла в воду и вдруг словно исчезла. А через несколько минут, говорит, мелькнул серебристый плавник.
– Это сколько же виски надо выпить, чтобы девушка на глазах превратилась в рыбу? – съязвил Леви.
Барнум едва не одёрнул Леви, чтобы тот не мешал рассказчику.
– Дело даже не в том, что он рассказал, а в том, что было после, – уточнил Мозес. – Только заявился в городок, так сразу и начал трепать на каждом углу, что ему там ночью привиделось. И что бы вы думали? Обычно деревенским только дай повод позубоскалить, никакого спасу не будет.
– Да, – согласился Барнум.
Где-то в душе у него зародилось странное предчувствие, что это не простая байка с похмелья. С годами он привык доверять чутью.
А значит, скоро случится нечто грандиозное, или он сотворит чудо из ничего, даже если поначалу ничто не предвещает. Эта женщина, кем или чем бы она ни оказалась, его прославит.
– А тут все словно воды в рот набрали, – вещал Мозес. – Никто и ухом не повёл, как будто ни слова не услышали. Смотрели на него как на пустое место да всё о своём болтали. А на следующий день у него в той деревне так ничего и не купили, сколько ни нахваливал. Ну и подался он дальше по берегу в поисках удачи, а в соседних деревнях рассказали ему, как давным-давно ходили слухи об одной женщине, что спуталась с самим дьяволом, чтобы молодость свою сохранить, и всё в таком духе. Эти байки передавали из города в город, как водится в этих местах. А потом муж той женщины погиб – в море сгинул – и тут их как отрезало.
– Пока тот малый, знакомый приятеля, не начал болтать про русалку, – добавил Барнум.
Может, в конце концов, он добудет себе русалку. На русалку-то поглядеть гораздо любопытней, чем на бессмертную женщину. И бумаги у русалки никто требовать не станет – когда увидят настоящее волшебство, только рты разинут, никаких фокусов не надо. По крайней мере, тех, что можно заметить. Нет, Барнум не верил в эту чушь о настоящих русалках. Но если о ней шли такие слухи, то полдела уже сделано. Значит, те, кому захочется копнуть поглубже, наткнутся на истории о русалке. А полуправду продать легче, чем ложь.
– Как бишь его, тот городишко? – поинтересовался Барнум.
Мозес назвал город, и Барнум добавил:
– Вы правы, это почти в Канаде.
– Уж не собираешься ли ты пускаться в такую даль только ради проверки слухов о русалке? – удивился Леви.
– Нет, – ответил Барнум, – Поедешь ты.
Мозес переводил глаза с Леви на Барнума и, вспомнив, что «без осторожности нет доблести»[1],