вошел, приблизился к девушке и галантно протянул цветы, Джулия с улыбкой поблагодарила и поцеловала его в щеку.
– Прости за вторжение… – церемонно произнес он, – Хотя, честно говоря, если я кого и думал застать здесь с утра, то только твоего жениха! Что у вас тут за нравы!
Джулия весело рассмеялась над его растерянностью, только сейчас она поняла, как выглядит в ее квартире полуодетый Ник поутру.
– Ал, это совсем не то, что ты подумал! Ник – мой родственник. Да, не удивляйся! У нас большая семья. Покою моего жениха ничто не угрожает, поверь!
Ал демонстративно вздохнул с облегчением, снял шляпу, после чего крепко пожал протянутую руку Ника. Он решил не интересоваться, почему его встретили с пистолетом в руках, иногда лучше и не знать лишнего. К тому же эти Иберсоны всегда были чуть не в своем уме, ведь у богатых – свои причуды!
– Присоединяйся к завтраку? – пригласила Джулия. – Проходи на кухню. Я сейчас сделаю омлет.
Когда чуть позже они втроем чинно завтракали на кухне, причем Ник молчал, уплетая омлет за обе щеки – события прошлой ночи заставили его изрядно проголодаться, а у Джулии напротив – и вовсе отбили аппетит, отхлебнув ароматный кофе без сливок, Ал произнес:
– Собственно говоря, я пришел сюда так рано, потому что сегодня удивительный день! Совершенно особенный свет… Как перед грозой… Все тихо, спокойно, а дальше – буря!!! Поэтому я хотел предложить Джулии сделать несколько ее фотографий на лоне природы…
– Да ты что! Какие фотографии! У меня так много дел! – замахала руками Джулия, но Ал оказался весьма настойчивым поклонником, отделаться от которого было не так-то просто.
– Это будут особые фотографии! Любая модель позавидует! Обещаю! Такого вы не видели!
Джулия обреченно и вопросительно посмотрела на Ника, но к ее удивлению тот согласно кивнул.
– Но сначала – в полицию, – решительно заметил он. – А потом – фотографируйся. В конце концов – отдыхать тоже надо, не все же тебе работать!
И потому, после визита в полицию, оказавшегося к удивлению Джулии кратким, они с Алом направились в живописный парк, который пересекала небольшая очаровательная речушка. Ал фотографировал Джулию у покрытых мхом, раскидистых старых деревьев, склоняющих ветви к самой воде, потом заставил ее спуститься к реке и усесться на выступающий камень, отчего девушка сделалась похожей на знаменитую статую Русалочки, а после были бесчисленные фотографии на лугу, на газоне, среди цветущих в оранжерее розовых кустов, – и все эти кадры были озарены тем самым волшебным солнцем, лучи которого просвечивали сквозь облака, создавая тревожное чувство, обещая скорую грозу, а, может быть, и бурю.
В конце Ал сделал еще несколько портретных снимков и только после этого был полностью удовлетворен, убрал камеру в чехол, вытер взмокший лоб и довольно улыбнулся девушке.
– Я так и знал, что в тебе погибла отличная модель, Джулия, – произнес он. – Лучше всего ты умеешь слышать фотографа и делать то, что тебе говорят, – это нечасто даже у профессиональных