и дня в моей чёртовой жизни, который бы не был наполнен попытками выбраться из задницы под названием «реальная жизнь Феникс Харт».
А ведь я даже не свои проблемы решала!
Всегда был кто-то, о ком мне приходилось думать. И я не была этим человеком.
– Это безусловно! Так что давай ты сегодня сходишь куда-нибудь вечером, а я присмотрю за твоими сорванцами.
Я едва не отказываюсь, но предложение Эдит столь заманчиво, что я не удерживаюсь и принимаю его.
Хотя бы на несколько часов забыть о том, что я не несу опеку над тремя несовершеннолетними детьми и о том, что банка не ебёт, что у меня нет денег погасить кредитки. Пусть на один вечер вспомнить, что мне только двадцать один – лучший возраст для того, чтобы радоваться этой долбанной жизни!
– Хорошо! – повеселев, хлопаю себя по колену я. – Уговорила! Вечером я иду развлекаться.
Несколько часов спустя, отработав длинную смену в кафе (хотя Донни, наш хозяин, и называет свою забегаловку «ресторанчиком») и, заехав в супермаркет за продуктами, я стою в своей маленькой, десятилетия не видевшей ремонта, ванной, и накладываю макияж.
– Знаешь, это так безответственно с твоей стороны! – вызывающе бросает Мэй, без стука распахнув дверь.
Эта девчонка бесит меня все сильней с каждым днем, и я боюсь, что пока её переходный возраст подойдет к концу, в этом доме прольется кровь.
– Мэй, выйди! – велю я, стирая с века смазанную туш.
– Почему тебе можно где-то шляться ночью, а мне погулять с друзьями нельзя?
Она и не думает слушаться меня.
Я оборачиваюсь к ней.
– Потому что я взрослая, а ты – нет. Это очевидно. И пока ты живешь в этом доме под моей опекой – ты должна слушаться меня.
Краснея от злости, она щурится.
– Ну ты и стерва! Лучше бы нас забрали, чем с тобой жить!
– Хочешь, могу устроить это для тебя! – в ответ кричу я, захлопнув дверь за убегающей Мэй.
Подойдя к стойке с раковиной и положив ладони на рассохшееся дерево, я смотрю на своё отражение. От гнева на щеках выступили красные пятна.
Глядя в глаза себе, я признаю, что такие мысли приходили мне в голову. Не только в отношении Мэй.
Всех детей.
Я много раз думала о том, насколько легче бы мне жилось, если бы не ответственность за них. Я могла бы уехать из этого богом забытого города. Могла бы устроиться в Торонто или Ванкувере. Могла бы делать все, что угодно. Не думать постоянно о бесконечных счетах и перебиваться жалкими заработками в кафе.
Последние три года я была единственная, кто заботился о детях и могу сказать, что чем дальше, тем хреновей я справлялась.
Чуть успокоившись, я возвращаюсь к макияжу. Ссора с Мэй не нарушила моих планов. У меня есть надежды на этот вечер. Я хочу расслабиться, найти относительно приятного компаньона на ночь и если всё сойдётся, славно потрахаться.
Мне это нужно.
А завтра я вновь окунусь в свою дерьмовую действительность.
По такому случаю я даже приоделась. Достала из недр шкафа одно из маминых платьев. Родительницей она