Оно – удобрение для роста будущего.
МАНДЕЛЬШТАМ. Если ты хочешь, чтобы будущее воняло дерьмом.
МАЯКОВСКИЙ. Ты увидишь. Революция изменит все. А до нее у нас есть «Бродящая собака», чтобы приютить нас. Все мы сироты, сбившиеся в кучку в подвале старого винного магазина. Никому мы не принадлежим. Никто за нами не придет. Мы – затерявшиеся. Но скоро нас найдут. Или тех из нас, кому хватит ума удержаться на плоту и не пойти на корм другим. А пока мы совокупляемся, будто конец света уже завтра.
МАНДЕЛЬШТАМ. Это конец чего-то. Белый хочет жену Блока. Мейерхольд хочет жену Есенина. Ты спишь с женой Брика. Ольга спит со всеми. Тамара не спит ни с кем. И Анна посреди всего этого пишет стихи.
АННА. Как друзья стихи лучше людей. Слишком сильно любить – всегда ошибка.
Картина 5
Ужас быть слишком любимой
ЛИЛЯ. Мне понятен ужас той, кого слишком любят. Понятно и другое: как что-то в нас изо всех сил мешает стать той личностью, которой нам суждено быть. Когда Маяковский начал ухаживать за моей сестрой[5], я пришла в ужас. Он был таким беспардонным. Вставал, если кто-то читал стихи кого-то еще, и обрушивался на этого человека с ругательствами.
МАЯКОВСКИЙ. МАНДЕЛЬШТАМ – ГЕНИЙ, НО СТИХИ У НЕГО МЕРТВЫЕ, КАК ЛОШАДЬ ПУШКИНА.
ЛИЛЯ. Он так меня злил. Я думала, что он – хулиган.
МАЯКОВСКИЙ. Я и есть хулиган.
ЛИЛЯ. Он казался мне таким наглым и неуверенным в себе.
МАЯКОВСКИЙ. Это наглость – жаждать будущего здесь и сейчас? Радости и любви?
ЛИЛЯ. Но ты жаждал всего.
МАЯКОВСКИЙ. Если ты жаждешь чего-то, ты жаждешь всего. Одно связано с другим. Кому нужно будущее без радости, а какая радость без любви? И любви всегда не хватает.
ЛИЛЯ. Пока ее не становится слишком много, но тогда уже поздно. Но, как бы то ни было, когда ты стоял в нашей маленькой квартире и читал нам свои стихи, внезапно все остальное перестало существовать, и мы с моим мужем оба влюбились в тебя.
БРИК. Да, так и было, хотя и звучит как-то глупо.
БЕЛЫЙ. Любовь, зависть и ненависть перемешаны в человеческой душе.
БРИК. Разве это позволительно – хотеть уничтожить то, что любишь?
БЕЛЫЙ. Больше чем позволительно – необходимо. Иначе о чем писать стихи?
ЛИЛЯ. Разумеется, мы с Маяковским с самого начала ничего не скрывали о наших отношениях.
ГУМИЛЕВ. Лучше рецепта для беды просто не найти.
БРИК (С рукописью в руке поднимается навстречу ЛИЛЕ). А вот и ты. Что-то ты сегодня припозднилась. Я сидел и перечитывал стихи Маяковского. Они удивительно смелые, и жесткие, и странные, и наполненные жизнью. Он – абсолютно уникальная личность. Я просто должен их опубликовать. Даже на собственные деньги. Он действительно неординарный человек.
ЛИЛЯ. Да. Он такой. Я должна тебе кое-что сказать.
БРИК. Ты потратила больше денег на уроки танцев? Это нормально, хотя нам, возможно, какое-то время придется экономить, чтобы мне хватило денег на публикацию сборника стихов Маяковского.
ЛИЛЯ. Я была с ним. С Маяковским.
БРИК.