чем насекомые.
– Однако насекомые правят миром, – сказал я. – Они непобедимы. А умничающих динозавров уже нет… Нет, я все-таки рискну. Как бы это не было глупо. Нет, глупо – не то слово. Безрассудно… да, безрассудно. Потому что рассудок наш еще молод, не всегда успевает все просчитать и решить действительно правильно.
Он с досадой ударил кулаком в раскрытую ладонь.
– Как вы можете это говорить?
– Что именно не нравится?
Он сказал со все нарастающим раздражением:
– Рассудок!.. Разум!.. Это самое ценное, что есть у человека!
– Да? – спросил я с сомнением. – Я тоже так думал.
– А теперь?
Я ответил медленно:
– Теперь… не уверен.
Он прислушался к шагам в коридоре, отступил к стене и вошел в нее без остатка.
Жерар появился бесстрастный и еще более угрюмый, чем обычно, но повел носом, словно ощутил запах серы, хотя Сатана уходит всегда бесшумно и без всяких запахов.
После того, как постоял с каменным лицом и отсутствующим взглядом, я вздохнул и сказал с легким раздражением:
– Сэр Жерар.
– Ваше высочество…
– Что там?
– Ваше высочество, – произнес он голосом, не предвещающим ничего хорошего, – к вам герцог Чарльз Фуланд, вельможные лорды Фридрих Рюккерт, Карл Кнебель и Оскар Лаубе.
Я ответил настороженно:
– Проси.
Он отступил и не просто оставил дверь открытой, а распахнул и вторую половинку, что делается только для особо торжественных или церемониальных случаев.
В кабинет лорды вошли важно и церемонно, с неспешностью испанских голионов, груженных золотом Монтесумы. Я с трудом удержался от непроизвольного желания отвесить поклон, словно это я к ним вошел, а они определяют, какую работу мне поручить на кухне.
Все держатся с властностью высших лордов, у которых и земельные владения побольше, чем у короля, а дружины получше, и золота в разы, так что на самом деле короля выбирают они, что бы там ни хотели другие лорды, которые попроще.
На этот раз все при полном параде, и хотя не в доспехах, но бриллиантов на одежде и драгоценных камней столько, что та же защита.
Остановились, что показалось мне похожим на боевой порядок, так корабли готовятся к залпу, чуть-чуть наклонили головы вместо традиционного поклона, плохой признак.
– Лорды? – сказал я вопросительно.
– Ваше высочество, – ответили они почти в один голос.
– Что привело вас на ночь глядя? – спросил я. – Кстати, проходите дальше, располагайтесь. Вина?
Герцог Чарльз Фуланд, как самый старший, величественно и неспешно сделал отметающий жест.
– Нет-нет, спасибо. Мы зашли на минутку, рассаживаться некогда.
В ровном голосе я не услышал враждебности, скорее, как бы слегка извиняющуюся нотку, вроде того, уж простите, но приходится вам отрубить голову, не обижайтесь, жизнь такая вот смешная.
– Слушаю.
Он заговорил достаточно почтительно, но твердым и властным голосом именно верховного