он боится?
Самый славный подвиг Цицерона – дело Катилины. Заговор Катилины – кровавый миф республики. Как же так, республика, спаситель отечества и…
Слова, слова, слова… Республика не демократическая, а совсем наоборот – сенатская (аристократическая). Гай Марий – популяр (демократ). Он, по сути, совершает революцию! Революцию, а не государственный переворот – Марий делает все, чтобы превратить Рим в демократическую республику. Это две большие разницы: афинская демократия и Рим. И Луций Корнелий Сулла, именно, он, а не Марий, спасает сенат и старую настоящую республику. Страшный тиран, диктатор с руками по локоть в крови – Корнелий, растаптывая все калигами своих легионеров – настоящий спаситель отечества! Да, именно, сулланцы – носители истинных идеалов республики. Не демократии, а республики. Демократии никогда не было в Риме – нет. Катилина, Красс, Цицерон – сулланцы. Они – свои. Есть одна мелочь: И Цицерон, и Гай Марий – из Арпина; они – земляки. Они не из Рима – провинциалы.
Как интересно, но Цезарь и Клодий, который совсем не Клодий, а очень даже Клавдий – именно они из древнейших патрицианских родов. И именно они – самые яркие популяры. А Цезарь, в конце концов, победит. То есть, победит как раз демократия. Забавно, но факт.
Однако, к Катилине… Общепризнанное чудовище. Нет слов. Собственно, именно за борьбу с ним Цицерон получил признание – стал отцом отечества. Спас Рим. Как гуси. От чудовища. Но в той самой речи за Целия Катилина как бы не совсем чудовище. Знаете, такое маленькое, но очень симпатичное – самому же Цицерону нравится. Говорит о его безмерном обаянии. С оговоркой. Без этого нельзя. Иначе, против кого же он боролся? Кого он уничтожил? Но речь-то не о Карлсоне, о Катилине. А с ним, оказывается, наш борец за чистоту и прочее дружил и не только – скажем так, погуливал. Это все Цицерон не под пыткой, в этой же речи признает. Добавим, что они родственники. Не самые так уж прямо, но все же родные. Что не мешает грохнуть и родственничка, и его друзей – катилинариев без суда. Вот в чем заковыка, сделай такое Катилина – и ладно – что с чудовища взять. А сделал поборник закона и его соблюдения – с чем и вошел в историю права. В теории. Вот некоторые и считают: а был ли мальчик, то бишь заговор? – суда ведь не было и с доказательствами на уровне изменников Иоанна IV. Нас же интересует все-таки не печальная судьба сторонников Сергия и его самого, а нравственный облик моралиста – на что он способен. Причем, он в качестве юриста-практика в той самой уже упоминаемой речи придает этому фактору неодолимое значение. Уж как хвалит Марка Целия! Уж как хает брата и сестру Клодиев. И так, без особых доказательств. На уровне рыбьего базара. Привоза.
Итак… На многое способен. Кстати, а ведь была у него связь с этой самой Клодией, по его судебной терминологии: квадрантарией (это по латыни, сами знаете, что) – и супруга очень даже ревновала. Да, а другая уже супруга тоже ревновала, но к его родной дочери. Интересно как, и людей без установленной вины судом убил (их задушили по его приказу), и с моралью