Петербургской стороне, в основном в районе прихода церкви святого Апостола Матфея, в мужском платье. От непогоды оно быстро приходило в негодность, истрепывалось и ветшало. Отрывающиеся лоскуты милого ее сердцу мундира Ксения бережно хранила, пряча на груди. Когда же одежда износилась окончательно, блаженная стала носить красную кофту и зеленую холщовую юбку – цвета формы почившего мужа. Согласно свидетельствам полиции, которая в течение некоторого времени наблюдала за ней по причине необычного поведения женщины и неизвестности пребывания ее в ночное время, Ксения часто оставалась в поле за пределами города, где, какой бы ни была погода, молилась всю ночь, встав на колен. Лишь в лютейшие морозы – впрочем, весьма редко – она ночевала в домах у знакомых.
Ксению дарили любовью, к ней относились сочувственно, ее старались подкормить и стремились подать ей милостыню. Но блаженная не брала никогда больше «царя на коне», как она называла медную старинную копейку с изображением верхового Георгия Победоносца, побеждающего Змея. И хотя подавали ей часто, для собственных нужд она оставляла сущие гроши, ровно столько, чтобы чтобы купить самое необходимое, а остальное отдавала нищим и нуждающимся. Среди народа сохранилась память о том, как ее «копеечная» помощь помогала нескольким сотням бедных семейств сводить концы с концами.
Вскоре было замечено, что если утром на рынке она заходила в лавку и брала пирожок или что-то еще, то в течение дня у лавочника раскупали весь товар. То же самое было у извозчиков: к кому блаженная садилась и проезжала хотя бы несколько аршинов, тому везло с богатыми клиентами весь рабочий день. Все обитатели Петербургской стороны приглашали ее в свои дома, желая напоить чаем, поскольку посещение Ксении приносило семьям хозяев мир и благополучие. Матери, углядев ее где-нибудь на улице, спешили подойти к ней со своими чадами, зная, что если она поцелует или просто погладит по головке ребенка, то он будет расти здоровым.
Довольно часто она бродила поблизости от Смоленского кладбища. Тогда там строили новую церковь из камня. По мере того, как росли вверх стены, дело двигалось все медленней, потому что мастеровые были вынуждены все выше и выше поднимать по лесам необходимые для кладки кирпичи. И с какого-то момента, приходя утром, строители стали обнаруживать на верхних площадках приготовленные для укладки кирпичи. Решив раскрыть секрет этой странности, подглядеть, кто им помощь безвозмездную оказывает, они выяснили, что это блаженная Ксения ночь за ночью тайно поднимала на леса кирпичи, чтобы строителям было сподручнее делать угодное для Бога дело. Они интересовались, когда же она спит, и слышали в ответ, что дела благие надо спешить делать, а выспаться и в земле успеется.
С того дня не было утра, чтобы она не обошла возводящуюся церковь, оглядывая фундамент и водя ладонями по стенам со словами: «Много тебе вынести придется, но устоишь, ничего…»
И в самом деле, впоследствии Смоленской церкви довелось испытать на себе буйство стихии, а именно сильнейшее наводнение