уже было тяжело выходить на улицу.
Суставы болели, голову не оторвать от подушки, за что не возьмется – валится из рук. Много лет она оберегала внучек – сама приезжала в гости. На ее счастье, у Киры оказалась сильная аллергия на цветение, а Викуля не мыслила дня без городской жизни: дискотеки, модные наряды – чего, на счастье Ольги, не хватало в провинциальном городке.
Умерла Ольга спокойно в своем доме, во сне, и на похоронах было не так много людей. Дочка приехала, да пара-тройка соседок пришли помянуть, опрокинуть рюмку добротного самогона за упокой. Даже перед смертью старая ведьма не открыла внучкам правду ни о себе, ни о мальчишках.
Штефан рассказал Демьяну про кольцо с предостережениями старухи. А когда Вика уехала, в сердце Штефана образовалась пустота, и как он не пытался ее заполнить – не выходило. Годами он создавал иллюзию счастья, встречаясь то с одними, то с другими, веря, что может это и есть любовь, но во сне часто видел смешливое личико безрассудной девчонки, готовой перепрыгивать через дыры в полу на очередной стройке, взбираться по деревьям на крыши гаражей, сбегать с чужого огорода от ворчливых старух и всегда держать Штефана за руку, пить сок из одного пакета.
Он даже хотел ее разыскать, но понимал – это как пытаться разворошить змеиное гнездо в поисках уцелевшего голубиного яйца. Демьян же был погружен в себя и не слишком любил откровенничать. На отъезд Киры он никак не отреагировал, сказывалось природное хладнокровие. Но они оба ждали их возвращения…
Глава 3
Лето, 2013 г.
– Может, надо было позвать с собой парней? – шептала Вика, топая сквозь заросли среди темных холмиков могил за коваными оградками.
Кира стянула с головы капюшон непромокаемой куртки и вытащила из кармана сложенный лист завещания. Нотариус вернулся сегодня из отпуска – толстячок-еврей заявился к ним в полдень, когда девушки только продрали глаза и завтракали, поедая оладушки с вареньем, подаренным Штефаном.
Соломон Гольдович постучал тросточкой в окно светлой комнаты, и от неожиданности Вика приняла его за могильщика. Затянутый в черный костюм и рубашку в цвет, мужчина выглядел несколько странно на фоне жаркого солнечного дня.
Завернувшись в халат и наспех умывшись, Кира открыла дверь и впустила коротышку в кухню. Он вручил ей завещание, кратко ознакомил со всеми пунктами, дважды указав на время визита на кладбище, пожелал хорошего дня и удалился. К документу прилагалась краткая записка, выполненная убористым бабушкиным почерком: «Приходите в полночь четверга. В этот день сторож пьет водку и смотрит повтор футбольного матча, проход через дыру в заборе. Документы на участок лежат в серванте за бутылкой вишневой наливки, я знаю, что тем летом вы ее выпили».
– Замечательно, мало того, что про наливку узнала столько лет спустя, так еще и на кладбище проникать как каким-то расхитителям могил, – фыркнула Кира, почесав затылок.
Ей страшно хотелось выпить кофе. И пока Вика принимала душ, она осторожно зажгла конфорку, нашла в шкафчике пакет с молотым кофе