может… вложим ее куда-нибудь? – Вика забрала опустевшую тарелку и принялась мыть.
Кира качнула головой:
– Нет, чтобы куда-то вложить, необходимо здесь постоянно находиться, да и время уйдет на разбирательство. Предлагаешь и дальше жить без удобств?
Вика согласилась, вытирая тарелки полотенцем и убирая в шкафчик:
– Да-а-а…необходимо срочно что-то делать с этими хоромами. А что с ценой на землю, если все продать?
– Паршиво, пока была на работе, проверила – никому не сдалась эта халупа, да и мама будет не рада, они же с твоим батей здесь выросли. Память… – с кислым выражением Кира оглядела бледно-голубые стены, выкрашенные в ореховый цвет двери и косяки. – Первое время можем помыться у бабушки Тоси, мама говорила, она еще жива, была у нее как раз перед похоронами недели три назад.
Вика развесила полотенце на батарее и задрала половичок, но, кроме пыли и мусора, под ним ничего не оказалось.
– Разделимся, – скомандовала она.
Кира убрала все со стола: под скатертью обнаружилось несколько крупных купюр и монеты.
– Глянь в гостиной.
Вика метнулась туда и радостно вскрикнула, предъявив деньги:
– Все же надо глянуть и под матрасами, и в шкафах, помнишь, она еще всегда в белье прятала.
Через час на диване в светлой комнате они разложили найденное богатство.
– С бабушкиными деньгами этого должно хватить если не на ремонт, то хотя бы на элементарные человеческие условия вместо тазика с водой и ведра, – подытожила Кира, памятуя местные расценки.
Коротая последние две недели перед увольнением и долгожданным отпуском, Кира занималась поиском информации, лишь бы не думать о случившемся. В Москве ей было физически больно оставаться, и мысли о разрыве с женихом не давали покоя, сдавливая живот спазмом, а к горлу подкатывала тошнота, и девушка сбегала в уборную. Врач прописал антидепрессанты, чтобы избавится от повлиявшего на весь организм стресса, но злополучный пузырек так и остался валяться в тумбочке Кириного рабочего стола. Пусть Алексей ими подавиться, а она и без них справится со своими недомоганиями. Измена и расставание дались ей слишком тяжело. Работа в одной фирме не облегчала дела, и Кира с трудом выдержала положенное время, прежде чем уволилась и уехала из Москвы. Вика могла остаться дома, но у неё также не заладилось ни с работой, ни с личной жизнью, и сестры сбежали в единственное отдаленное от большого города место – дом покойной бабушки.
– Ой, я вспомнила еще про одну заначку! – Вика вскочила с дивана и бросилась к холодильникам. Кира услышала ее вопль и поспешила за сестрой.
Та стояла у занавески, разделявшей коридор и подобие гардеробной.
– Что случилось? – Кира отдернула шторку. Вместо навешанных на стену вещей она увидела новенькую дверь с разноцветной мозаикой, а за ней унитаз и полноценные ванную со стеклянной дверцей вместо клеенчатой шторки. На полу лежал махровый коврик с бирюзовым ворсом. На полочках в узком шкафчике