приблизился к этой хмурой четверке. Захлопали ставни окон, замелькали за пыльными стеклами любопытные лица. В некоторых домах открылись двери и на порогах появились фигуры их хозяев или просто любопытствующих. Детей было немного: скорее всего, взрослые попрятали их по домам.
Одинокий старый пес, звеня цепью, выбрался из конуры и начал было на меня брехать, но потом, словно испугавшись собственной храбрости, внезапно умолк и снова спрятался. Остальные собаки молчали – то ли боялись, то ли не воспринимали меня, как угрозу. А может, просто не знали, как реагировать на игрока, пахнущего зомби, – не были на это запрограммированы, а выделять ИскИна для управления дворовыми псами в захолустном поселке никто не стал бы.
Позади послышались приближающиеся шаги. Мужики с топорами, увидев того, кто подходил ко мне сзади, выстроились в ряд, перекрывая мне путь вперед.
Я прислушался:
«Обнаружен звук шагов. Дистанция 25 метров, направление: Юг».
Это уже сработал мой звуковой скрипт. Я поморщился и сделал пометку переписать его на более удобный и менее назойливый.
Шаг твердый, равномерный. Легкое позвякивание металла, и скрип кожи. Шелест извлекаемого из ножен клинка. Я повернулся, изобразив самую радушную улыбку, на которую было способно мое мертвое лицо, и вытянул вперед руки раскрытыми ладонями вверх.
– Именем Закона, замри на месте, монстр! – голос стража закона звучал уверенно. Впрочем, он и был на добрую полусотню уровней выше меня, – что тебе нужно в поселке?
– А я видела вчера этого мертвяка, – раздался вдруг женский голос.
Невысокая полноватая женщина стояла за невысоким забором, налегая на него своей необъятной грудью. В приметном сарафане цвета полевых цветов и с повязанным на голове платком. Нет, раньше я точно с ней не встречался.
– Он на погосте работает, у кладбищенского смотрителя – за могилами приглядывает. Я вчерась вечером к Кар… к мужу на могилку ходила, видела его.
Четверка мужиков заухмылялась, прикрывая невольные улыбки, кто рукой, кто воротом. Угу. То-то едва темнеть начало, могильщик сунул мне полсотни драных саванов и велел не появляться, пока все не зашью. Теперь понятно, чем – или кем – он был занят.
В подтверждение ее слов, я достал написанную хозяином бумагу и ткнул ею в нос стражнику. Тот уставился в нее и зашевелил губами, читая. Как мне показалось – по слогам.
– Ишь ты! Прям казенный – ни потерять, ни поломать, – усмехнулся он. – Ну а здесь тебе что нужно? За свежим мясом приперся?
– Э-э-э, – замотал я головой и указал на картинку с улыбающимся смайликом.
Потом я лег на землю в позу готового к погребению покойника и руками очертил вокруг контур гроба. Поднялся и изобразил человека, который стучит молотком.
– Это он просит похоронить его по-человечески! – уже без страха промолвил один из посельчан, выходя за калитку.
– Та не… Надо ему кол осиновый в сердце, – это подошла бородатая четверка.
Я отрицательно замотал головой. Вытянул вперед ладонь со сжатыми