ходила, в рот ему смотрела – и что? Ох, да какая разница? Плевать на эту Галочку, модницу мытищинскую с вечной ниткой дешевого китайского жемчуга вокруг шеи… плевать на все на свете теории психологической совместимости… Главное, что он снова вступил в маниакальную стадию своего хронического заболевания. А музой его чудовищной мании на протяжении долгих-долгих лет являлась она, Лиза. Господь, помилуй наши души!
Она потянулась за стаканом и заметила, что Венсан украдкой следит за ней.
– Расслабься, chere. Никто пока не покушается на твой гарем.
Тот усмехнулся краем рта, и усмешка получилась довольно-таки зловещей. В который раз Лиза подумала о том, что ни ей, ни Джемме, в сущности, ничего не известно об этом парне. Кроме того, что он знает толк в наслаждении и не считает плотские утехи чем-то грязным, чем-то недостойным. Чем-то, что нужно делать второпях, под покровом тьмы. До сегодняшнего дня этого было вполне достаточно.
До сегодняшнего дня. А что случилось сегодня?
– Что он собой представляет, твой Макс?
Лиза передернула плечами:
– Настырный зануда.
– Только и всего? – Он зевнул, смял окурок в пепельнице. – Soit, mes petites[18], не пора ли нам в постельку?
– Пора, пора, – радостно закивала Джемма.
– А кто из вас сегодня будет рассказывать мне вечернюю сказку?
– Мы обе, разумеется!
Венсан выпрямился во весь рост, закинул руки за голову и потянулся с грацией балетного танцора. Рубашка, которую он застегивал только за обедом, распахнулась, обнажив загорелую грудь и плоские мышцы живота.
– Quelle vie! C’est fantastique![19]
Привстав со стула, Джемма со смехом подергала его за пояс джинсов.
– Элиза, тебе не кажется, что он похудел? Штаны-то, того и гляди, свалятся. Бедняжка! Мы с тобой совсем его заездили.
– Ремешок потуже затянуть, и все дела.
– Худой или не худой, заезженный или не заезженный, – одним глотком Венсан прикончил содержимое своего стакана и сделал шаг назад, не забыв подхватить штаны, – но в ванную я иду первым.
– Можно ли зайти потереть тебе спинку? – промурлыкала Джемма.
– Ни в коем случае! – ответил он сурово. – Есть места, где человеку следует пребывать в одиночестве. Наедине с господом богом, если ты понимаешь, что я имею в виду.
– Свинья, – удрученно заметила Джемма. – Ну погоди, ты за это заплатишь!
Он одарил ее лучезарной улыбкой:
– Аминь!
– Эй, ну сколько можно?! – кричит, потеряв терпение, Джемма. – За то время, что ты проводишь в ванной, мы с Элизой успеваем подарить друг другу по три оргазма!
– Так это же хорошо! – отзывается из-за двери Венсан.
Воду он уже выключил и, кажется, приступил к процедуре растирания своего тощего тела махровым полотенцем.
– Чем ты там вообще занимаешься?
– А ты как думаешь?
– Ей-богу, я начинаю подозревать самое худшее.
Лиза слушает их, закрыв глаза, расслабленно