В темноте он на ощупь лезет по ступенькам, по стеночке первого этажа угадывает нужные повороты, вваливается в ванную.
Рывком стягивает штаны, пяткой нащупывает унитаз. Кричит, от боли едва не теряя сознание…
Даниэль съезжает на пол, упираясь локтем в мягкий рулон туалетной бумаги, сиротливо висящий в деревянном держателе.
Полчаса спустя он наклоняется вперед и наработанным движением руки находит на раковине свечной огарок. За ним следует спичка, спичечный коробок. Чиркает, зажигает свечу, затем скидывает с себя всю одежду, встает под холодный душ – не вмешиваясь, позволяя телу делать то, чему оно обучено.
Встав ступней на край ванной, он снимает с крючка полотенце. Смотрит на себя в зеркало на аптечке. Впалые и тусклые глаза. Изможденное лицо, беспорядочно торчащие волосы, желтушный цвет щек под свалявшейся, нечесаной бородой.
Годы потребления калорий – по большей части из этилового спирта.
Новый, грубый голос рвется из разбитого рта, из-за гнилых пеньков:
– О-ох… господи… Боже!..
Нет, это не Даниэль Патрик Айрмонк – Даниэлями тут и не пахнет. На сей раз он влез в тело, ничуть не напоминавшее его собственное. Взбрыкнул – и угодил в совершенно новую игру, раскрывающую иную и ошеломляющую сторону его своеобразного таланта.
Он очутился в другом человеке. Он живет жизнь другого человека.
ЧЕТЫРНАДЦАТЬ НУЛЕЙ
Глава 6
КАЛЬПА
Семьдесят пять лет прошло с момента встречи Гентуна с ангелином в Разбитой Башне – мгновение ока для великого Эйдолона, но более чем длительный срок для простого Ремонтника.
Невидимый для всех, Хранитель перебирался через мосты, соединявшие три острова, чьи фундаменты вздымались над сливными каналами и поддерживали уходившие ввысь Ярусы; поднимался на лифтах и по центральным лестницам пятидесятиэтажных нишевых блоков, следуя привычному ритуалу. Он почти каждое пробуждение навещал вверенные ему древние поколения: интересовался, каким работается, как живется, как они двигаются, разговаривают, как обращаются с широкоглазыми детьми, едва покинувшими креш-ясли, – как готовят еду, как торгуются на оживленных рынках, как собирают урожай с лугов и полей за границами двух широких сливных каналов, известных под названиями Тартар и Тенебр…
Во всей Кальпе лишь на Ярусах происходили сезонные изменения, достойные внимания: рождения и смерти, вывод радостно возбужденных детей из крешей, старение поколений, освобождаемых от своего бремени милостью Бледного Попечителя, переработка их теломассы в новых детей… и были еще очень немногие – бродяги с тонко настроенным инстинктом, – отобранные лично Хранителем для обучения. Их оснащали нужным и посылали в Хаос, где они станут путепроходцами. Сезонный ритм, увлекательный лишь для него, судя по всему – но он также надеялся, что и для Библиотекаря, который сам это спланировал тысячелетия назад. Великие Эйдолоны легко забывают…
Хронопогода