Кольцо сужается.
– Какое уходить! – яростно взревел Хаджар. – Их осталось всего десять!
За две секунды Анис смогла развоплотить два десятка монстров. Несмотря на их неприступную защиту, которую не пробивали лучшие из техник элитных учеников.
Несмотря на крепость их псевдотел и яростное синее пламя. Эти две секунды Анис была воистину ожившей легендарной мечницей.
– Посмотри, Хаджар! Посмотри!
Дора указала в сторону уцелевших развалин. Один за другим на них вспыхивали все новые и новые синие огни. Увеличиваясь в размерах, они преображались в столбы синего огня, из которых выходили уже не единицы, а десятки духов.
Они волокли за собой широкие мечи, а в тянущихся позади шлейфах все так же сгорали пепельные силуэты.
И все они шли к Анис. А та, не в силах пошевелиться, лежала на песке. Ее губы беззвучно шевелились, пытаясь произнести лишь одно:
– Бегите.
Следом за этим по пустошам прокатился низкий тигриный рев.
Хаджар взял Черный Клинок поудобнее. Вытащив из пространственного кольца горсть пилюль, он закинул их в рот. Ядро и меридианы тут же затопила горячая чужеродная энергия.
Она билась о стенки энергетического тела, оставляя на них миниатюрные травмы, которые, накапливались, могли породить увечье.
Алхимия не была панацеей, а любая сила всегда имела свою цену.
– Да сколько бы ты их ни съел! – Дора потянула Хаджара за края туманного плаща. – Мы не сможем биться вечно.
– Вечно и не надо, – покачал головой Хаджар, – но я не оставлю здесь одного из нас.
Эйнен встал плечом к плечу с другом.
– Сколько тебе надо? – просто и лаконично спросил островитянин.
– Полсекунды, – ответил Хаджар. – Полсекунды, и я прорублю нам дорогу.
– Ты с ума сошел! – выкрикнул Том. – Моя сестра только что отдала за нас жизнь, а ты…
– Хорошо, – перебил аристократа Эйнен. – Я с тобой, варвар.
– Я и не сомневался, узкоглазый.
Островитянин поднял кулак, и Хаджар ударил по нему своим.
Им двоим не нужно было лишних слов, объяснений и каких-либо аргументов. Они верили друг другу даже преданнее, чем сами себе. Такова была настоящая дружба между двумя адептами. Теми, кто жил, сражался и умирал бок о бок друг с другом.
Для кого фраза “Сам погибни, а друга спаси” не была пустым звуком и просто красивой эпитафией.
Это было нечто само собой разумеющееся. Ибо жизнь адепта была длинна. И если проживать ее одному, то… какой в этом смысл?
Адепт рождался и умирал в одиночестве. Всегда в одиночестве. Но то, как он жил, он выбирал самостоятельно.
Эйнен, так же как и Хаджар, закинул в рот пилюли. Энергия закружилась вокруг островитянина, и вновь теневая обезьяна, закованная в радужную броню, взяла в руки копье-клык.
– Убери щиты, Том! – Голос Эйнена ударил по ушам морским громом.
– Тупые…
Динос не договорил. Взмахом руки он просто вытолкнул их за пределы спасительной сферы и накрыл ладонью