конюшни.
Снаружи его ждала Авдотьица.
– Я все делала, как ты велел, – зашептала быстро. – Каждое утречко в ту проклятую избу бегала! Я свои денежки отработала!
Она приклонила голову к самому его уху.
– Забрали парнишечку-то!
– Кто забрал? Когда? – От такой новости Данила двумя руками вцепился девке в рукав шубы.
– Да сегодня утром же!
Парень посмотрел на небо – было близко к полудню.
– И ты только сейчас до меня добралась?!
– С тебя причитается, куманек. Я на извозчика протратилась да на службишке своей не показалась, придется там кому следует барашка в бумажке поднести.
– С какой такой радости? – Данила все еще был возмущен.
– А с такой, что я тех людей-то выследила!
– Каких еще людей?
– Которые парнишечку забрали!
Данила даже шарахнулся от Авдотьицы. А она стояла довольная, веселая, чающая немалой платы за такой подвиг.
– Сказывай! – на радостях не замечая морозца, потребовал Данила.
– А что сказывать-то? Я, как всегда, к смотрителю – мол, мой-то не появлялся? Он мне – да Бог с тобой, девка, что это тебе в голову взбрело раньше смерти его хоронить?! Жив твой, приютился где-то, может, сманили его, с купцами уехал, может, у товарища какого живет, много ли места парнишке надобно? Сама же, мол, говорила, что мать у него пьющая, вот он и сбежал…
– Ты мне про тех людей говори!
– А те люди тут и появились! Они ему не родные, родные реветь бы кинулись, крик бы подняли. А эти его оглядели, переглянулись, один другому и говорит: ну, точно – он! И перекрестились оба.
– Так что ж это был за парнишка?
– А ты слушай! Смотритель – к ним: забирать, что ли, будете? Так я, сказывает, знать должен, кто он таков и кто вы таковы. И в Земском приказе от вас сказку отберут – точно ли ваш парнишка. Тут они вдругорядь переглянулись. И говорят смотрителю – ну, пошли, что ли, в Земский приказ? И вышли…
– А ты?
– А я, не будь дура, тут же за ними и выскочила. Мне же еще извозчика нанять следовало! Побежала я к Никольской, их там много ездит, и с одним сговорилась.
Тут Авдотьица замолчала.
– Дальше-то что? – не выдержал Данила.
– Поиздержалась я на извозчика-то, – сообщила она. – На Волхонку выехали, встал – деньгу ему плати! Заплатила, дальше едем. На Остоженку свернули, сколько-то проехали – встал! Опять деньгу плати!
– А чего тебя туда понесло?
– Так я же за парнишечкой следом ехала!
Тут только до Данилы дошло, что зазорная девка Авдотьица обставила, похоже, и Земский приказ, и конюхов, имеющих тайное поручение от дьяка Башмакова.
– Пока я с извозчиком сряжалась, они-то, те двое, в избу вернулись, завернули парнишечку в рогожу да и вынесли скорехонько. А сани их неподалеку ждали. Они и покатили, я – следом.
– Так куда ж они прикатили? – заорал Данила.
– Так я ж тебе толкую – на извозчика поиздержалась!
В девкиных глазах было такое лукавство с нахальством пополам – Данила дара речи лишился.
– Ты