е за такое не погладит.
Суть игры заключалась в том, чтобы добывать информацию не попадаясь. Не оставляя следов и не вызывая подозрений. Впрочем, отец находил ошибки даже там, где их казалось бы не было. А тут такая грубая оплошность. Ведь очевидно, что на своей крови Элли ничего кроме следящего ока, да и то с привязкой на родственника и не особо далеко, сделать не могла. А в случайно порезанный палец никто не поверит.
Хорошо отцу. Он может, помимо прочего, ещё и одежду почистить заклинанием. Элли тоже были доступны некоторые бытовые заклинания, но, конечно, не такого уровня сложности. Всё-таки она ещё не стала инициированным магом. И станет не скоро. Аж через шесть лет. Значит, до того как отец придет, надо будет наложить иллюзию. Просить почистить платье от крови кого-то из взрослых здесь, в здании суда было бы верхом глупости. Вряд-ли чужим взрослым стоило знать об этих играх в шпионов.
Элли быстро нарисовала на зеркале кровью здоровенный глаз, прилепила к верхнему его веку волосинку отца, снятую утром с его расчёски, прошептала простенькую формулу на привязку к кровному родственнику и уставилась в зрачок. Следящее око давало возможность не только подглядывать, но и подсушивать. И если не инициированный тёмный мог настроить его только на кровного родственника и на небольшом расстоянии в пределах одного здания, то инициированный мог выследить любого и на любом расстоянии, при условии, что у него есть какая-то его частичка, кровь, волосы, ногти, не важно что. Причем наблюдение велось незаметно для объекта. Светлые так не умели. Им для связи через зеркала нужно было согласие того, с кем они связываются и отпечаток ауры. Зато и пользовались они мелом, а не кровью и связь у них была двухсторонняя.
Ну вот, пока копалась, пропустила начало судебного заседания. Уже во всю шёл допрос подсудимого. Элли он показался взрослым, как кажутся взрослыми десятилетним девочкам, все кто ростом с их родителей или выше. А парень был чуть выше отца Элли. Только вот взрослым это его не делало. Что, впрочем, не мешало ему таковым себя считать. Ему было девятнадцать лет. И, не смотря на раннюю инициацию, он ещё даже не закончил обучение.
В том, что он был тёмным, у Элли не возникло никаких сомнений. Его аура не оставляла простора для фантазий на данную тему. Сильный инициированный маг. Причем некромант. А вот это уже редкость. Специализация из разряда запрещенных.
Это не значит, что всем, кто при инициации стал некромантом, сразу блокируют дар. Такая политика привела бы к тому, что темных вообще почти не осталось. Просто учат некромантов попутным специальностям, обходя вниманием ту, к которой есть предрасположенность из-за того, что ей пользоваться запрещено. В результате маг получается слабым и мало на что способным.
Откуда же в нем тогда столько силы? Прямо бурлит и выплёскивается через край. Откуда мог взяться настолько молодой обученный некромант? Насколько знала Элли, некромантию объявили вне закона четырнадцать лет назад. Очень странно.
Симпатичный, с темными волнистыми волосами длиной до лопаток, завязанными в хвостик, и большими карими глазами, но какой-то очень уж тощий.
Элли его не знала, а это означало, что парень не из её рода. Своих родственников она знала всех в лицо. Хоть и видела их всего один раз на похоронах матери. Дело было в том, что Элли с отцом и сестрой жила в столице, а остальные Айвери в своих родовых владениях на севере королевства Солтурен. В красивом черном замке в готическом стиле, со шпилями, стрельчатыми арками и окнами с витражами из цветного стекла. Замок Айвери понравился Элли даже больше, чем королевский дворец с его обилием украшений в виде лепнины, полуголых статуй, колонн и расписанных потолков. Жаль только – причина для приезда туда была не из приятных.
Опять отвлеклась на не пойми что и пропустила вопрос прокурора. А ведь отец потребует подробный пересказ судебного разбирательства.
– Но ведь мои эксперименты никому не навредили, – говорил между тем подсудимый. – Я не поднимал погосты, не приносил никого в жертву, я всего лишь учился извлекать память из костей умерших. Между прочим, такие умения очень пригодились бы в криминалистике. В некромантии вообще много полезных практик.
– Молчать! – Неожиданно сорвался на фальцет прокурор. Светлый маг да ещё и эмпат. Эту братию невозможно обмануть. Эмоции сразу выдают правду. Только вот и сами они излишне эмоциональны. – Не тебе судить что полезно, а что нет! Некромантия запрещена законом. А ты ещё и вор! Ты украл из тайного хранилища королевской библиотеки книги, описывающие запрещённые ритуалы.
– Ну разумеется, – усмехнулся не состоявшийся некромант, – надо было просто дать им там сгнить. Какую же великую ценность я, оказывается, украл. Особенно ценна, видимо, была плесень, покрывавшая эти книги.
– Надо было просто сжечь их сразу, когда запретили некромантию, а не хранить и не вводить в искушение “умников” вроде тебя. – Отозвался прокурор. – А теперь мы будем вынуждены, из-за страсти некоторых индивидуумов к хранению ненужных вещей, казнить ещё одного темного. – И добавил, уже обращаясь к отцу Элли, который выступал в роли судьи. – Вина подсудимого полностью доказана. Он признался и в краже запрещенных книг из тайного