в упор, явно пытаясь телепатически передать ему всю энергию своей души. Наконец, в глубине чёрных зрачков уже вовсю заполыхало пламя, а по спине Дмитрия Юрьевича побежали первые ручейки. Впрочем, солнечные лучи и жар от только что заглушённого двигателя джипа, возможно, как раз и создали тёплую, дружественную обстановку. На седьмой секунде терпение Ивана Петровича иссякло, и он, включив зажигание, резко сорвался с места. Спустя мгновение в уши ударил визг тормозов, сумевших удержать передние колёса джипа от въезда на нижние ступеньки лестницы УВД. Понимая, что Гусев не станет проявлять к нему повышенного внимания, Овсов рывком распахнул дверцу Жигулей, бросил папку на заклёпках на соседнее сидение, запрыгнул на водительское место и одним плавным движением завёл машину, вывернул руль влево и выдавил педаль газа. Боковым зрением он успел заметить, что джип «вершителя высокой моды» очень резко дал задний ход и в считанных сантиметрах разминулся с правой стороной молочных Жигулей.
На Цветочной улице никаких цветов не было. Не было даже деревьев, которыми иногда прерывают асфальт тротуара. Любого идущего, бегущего, стоящего на этой улице окружали только строительные материалы. Преобладали бетон и стекло. Даже цвета на этой улице были вялыми и блеклыми. Считающие себя продвинутыми в искусстве знатоки обязательно бы отметили, что в этом незабываемом месте полной палитрой, блистательно представлены пастельные тона. Так сказать, «чувствуется лишь лёгкое дыхание цвета». Однако те, кто непосредственно работал на покраске этих зданий, прекрасно помнили, как примчавшийся прораб, мастер или даже архитектор просто добавляли в огромную бадью с краской немереное количество белил, предварительно отлив себе пару баночек с жидкостью, необходимой для украшения стен собственной дачи, частного домика, а то и просто городской квартиры.
Улица была узкой, с односторонним движением. Овсов подъехал вплотную к дверям гостиницы и остановился рядом с милицейским уазиком. Невдалеке стояла машина областной прокуратуры. Старший опер кивнул водителю уазика, бросил взгляд на вывеску «Гостиница «Волшебный маяк»» и потянул за массивную позолоченную ручку. В небольшом холле слегка хаотично разбредались небольшие двухместные диванчики и висели полупрозрачные оранжевые гардины. За длинным столом девушка в белой блузке внимательно следила за действиями Овсова. Наверное, администратор. Дмитрий направился к ней, заметил на левой стороне её груди бейджик и достал служебное удостоверение.
–Третий этаж, номер триста двадцать пять, – даже не заглядывая в красную книжечку, усталым тоном сообщила девушка.
–Спасибо.
Овсов поднялся по неширокой лестнице, отделанной под белый мрамор, на третий этаж. Посередине коридора стояли два человека. Один из них Дмитрию был незнаком, с другим Овсов работал уже несколько лет.
Александр Валерьевич Новиков, старший следователь городской прокуратуры, отличался абсолютной уравновешенностью