но которое Блок видел как сокровище всех смиренных читателей в блистательной нищете поэтического слова.
Итальянское путешествие Блока связано с тяжелейшими событиями его жизни: смертью ребенка (Блок не мог иметь детей, и с его согласия ребенок был рожден от другого мужчины, по древнему суеверному обычаю “телегонии”) и смертью отца. Блок поехал в надежде припасть к истокам эмоциональной жизни, омыть себя в реке самых чистых эмоций итальянского искусства. После Блок еще много путешествовал, в Германию, Францию, Бельгию, но нигде не находил покоя. Буржуазность для него была синонимом грязи, мелочности, оставляющей нечистый след, а его влекла неведомая святость России, которую лишь предстояло раскрыть. Жалобы Блока не должны читаться как ностальгические: просто ему было важно не становиться мещанином среди мещан, но нужно было стать святым среди святых, а святость не встретится туристу, но лишь обитателю скита.
Журнал «Аполлон» необычно наградил Блока за итальянские стихи – избрал его в «Общество ревнителей художественного слова», которое в итальянской манере называли «Академией», прямо как все итальянские вольные «Академии рысей» и «Академии отрубей». Блок здесь попытался стать настоящим академиком: читал серьезные доклады о символизме, о задачах искусства, о живописи, дискутировал с философами и искусствоведами, одним словом, погрузился в работу. Друзья и восхищались, и удивлялись перемене, пока вновь по совету врачей и знакомых Блок не отправился странствовать.
Второе испытание академизмом, уже послереволюционное, стало для поэта роковым – силы его были подорваны работой в многочисленных комитетах, а за границу его не выпустили, и клубок различных болезней, от недоедания, нервного истощения, страхов за будущее, свел его в могилу. Немногие опекали тогда поэта, молодая поэтесса Надежда Павлович, секретарствовавшая у Блока, вспоминала о нем как о христианском мученике, о котором оптинские старцы поведали, что он в раю.
В настоящий сборник вошли работы Блока, трактующие поэзию и изобразительное искусство. Блок дал свой ответ на вопрос «Что такое искусство?» – это не только исповедь души, это не только часть жизни, это единственное, что часто нас встречает в пустыне жизни, как встречает в ней колодец или родник, или приют на ночлег. Оставила живая душа искусство или нет – мы не знаем. Но мы знаем, что можем попроситься на ночлег, и можем отправиться дальше в путь, разговорившись с путниками о своём, о главном.
В некоторых случаях понадобились подробные примечания, в том числе оригинальные, показывающие действительные истоки мысли Блока, а не только отдельные цитаты и отсылки в его работах. Употребление прописных и строчных букв и орфография иноязычных имен сохранены.
Александр Марков,
профессор РГГУ и ВлГУ
1 октября 2017 г.
Александр Блок
Краски и слова (сборник)
Краски и слова
Думая о школьных понятиях