пыли. Посмотрела на кухонные шкафчики и открыла крайнюю дверцу.
– Ой! А здесь еще и посуда, и даже остатки еды!
На одной из полок, затянутой паутиной стояли кружки и чашки, пакет крупы в непривычной для глаза упаковке, весьма устаревшей и пожелтевшей, упаковка чая с изображённым на ней слоном, точно таким, как в детстве.
– Чай из детства! – усмехнулась я, протянула свою руку, чтобы взять желтую коробочку, но Сергей чуть нервно заметил:
– Анна, пожалуйста, не трогайте здесь ничего. Мебель и вещи позже увезут, а пока, давайте просто осмотримся.
Я согласно кивнула и вышла в коридор. Здесь, рядом с дверью в ванную комнату, тусклый свет освещал небольшой шкаф вдоль стены. В приоткрытую дверцу видно – на полках лежат вещи, на самой верхней – пыльные коробки от обуви. А на штанге перед глазами висят на плечиках посеревшие от времени блузки, такие старомодные на вид, что я невольно вспомнила, как в детстве примеряла наряды матери, состоявшие примерно из блузок такого же свободного кроя.
– Никогда еще не видела столько старых вещей в одном месте! Хозяйка что уехала и не взяла с собой вещи?
Я обернулась. Сергей вновь как-то виновато пожал плечами, сказал, чуть выдохнув:
– Она уехала еще десять лет назад. Возможно, она взяла только самое необходимое.
Десять лет назад. Уехала. Без вещей. Ушла и не вернулась? На тот свет – отчего-то мелькнуло в голове, и я нахмурилась от собственных мыслей.
– И за десять лет ни разу не возвращалась? – Я уже знала из разговора по телефону, что бывшие жильцы переехали в другой город и что на сделке их не будет. Все документы и доверенность оформлены на Сергея.
– Видимо, нет. – Он вздохнул и указал рукой в конец коридора. – Пройдемте дальше?
Я толкнула рукой дверцу шкафа. Та со скрипом захлопнулась. В гнетущей тишине звук показался оглушительно громким.
Мы вошли в большую комнату – разложенный диван слева у стены, рядом старенький сервант, что был когда-то и у нас в доме, на полу затоптанный грязный палас, справа трельяж с зеркалом и тумба, на которой стоял одеколон, лежала кипа медицинских журналов.
Я окинула взглядом вещи, лежавшие на диване, посмотрела на фотографии в рамках, висевшие на стене. С фотокартин на меня смотрела светловолосая женщина, улыбающаяся, но ее глаза, казались жуткими в этой плохо освещённой комнате, рядом висела фотография молодой девушки, на вид лет семнадцати, тоже светленькой, но взгляд ее был печален и даже сердит.
Я поспешно отвела глаза. Ощущение, что с фотографий на стене на меня смотрят мертвые – намертво приросло к коже, по которой уже неслись галопом мурашки. Страх и дискомфорт сковали тело.
– Посмотрите, – произнесла я хрипло и прокашлялась. – На диване скомканный и посеревший от времени халат. Его, похоже, как сняли, бросив сюда, так он и лежит уже много лет.
Сергей кивнул, тоже изучая взглядом комнату. Казалось, он изумлен не меньше.
Я повернула голову – на тумбочке у стены одеколон, фантики от конфет, пачка сигарет, осколки битого