они вместе легли спать. Ранним утром армия «Центр» союзников вступила в один из самых кровопролитных боёв всей войны. Солдаты союзников брали один рубеж обороны Генезии за другим. Натиск был отчаянный и бескомпромиссный. К ночи ценой сотен тысяч жизней армии «Центр» союзников удалось штурмовать Западную Руну. Большинство ударных отрядов погибли в ходе боёв. Уцелевших солдат тоже ждала смерть. В Руне находились бомбы, и войска Генезии, отступая, уничтожили павший форпост, чтобы технологии Генетика не оказались в руках союзников. От Руны осталась пустошь, укрытая пеплом. Поле битвы послужило коридором для прибывших с других континентов армий. Спустя два года цепь Рун, тянущаяся до Генезии, была уничтожена. Столицу государства Настоящий Эдем взорвал сам Генетик, обратив заодно и себя в пыль. Историки утверждают, что к тому времени он полностью обезумел.
– А что случилось с Ларой? – спрашиваю я.
– Неизвестно. Наверное, она оказалась в зоне поражения во время взрыва. Выжили только те, кто ушёл в тыл перед битвой. Они и поведали миру эту трагическую историю любви.
Я понимаю, что история Лары отчасти выдумана. Союзники при помощи пропаганды поднимали боевой дух в войсках.
Дальше Жан рассказывает о предпосылках к войне, о первых наступательных операциях Генезии, о концлагерях и «Пешеходах», об огромных потоках беженцев. Я почти не слушаю – настроения нет никакого.
– Ты голодна? – спрашивает Жан.
– Не особо. Дома перекушу.
– В принципе, основное я изложил.
– Да? – Я растерянно моргаю глазами. – Спасибо, что помог разобраться.
Я по-дружески обнимаю Жана. Он пробует прижаться ко мне, но моё тело этому противится.
– Побежала я, благодарю за чай.
– Может в следующий раз посмотрим фильм?
– Хорошо.
Перед тем, как закрыть дверь, Жан смотрит пристально мне в глаза, хочет что-то сказать, но не решается.
В вагоне метро битком. Большинство пассажиров закупились продуктами – впереди центральный выходной недели. Новые технологии повысили производительность труда, и люди стали работать ещё на один день меньше. Некоторые страны предпочли отдыхать три дня подряд, а у нас решили разделить выходные, чтобы люди не загуливали.
Дома мама и сёстры. Побегав рядом со мной, малышка Голди пальчиком указывает на мои ноги:
– Вон там у неё светится!
Ничего не утаишь. Вздохнув, демонстрирую сёстрам свои банты.
– Хочу такие же! – говорят в один голос Лианн и Голди, трогая мою татуировку. – Мама, идём туда же и сделаем мне такие же!
Сёстрам ещё рано делать татуировки. Мама изобретает способ, как утешить Лианн и Голди. Она подвязывает им на ножки ленты. Забавная получается картина.
Помню, как два года назад Дианн проколола себе пупок. На следующий день я потащила маму в больницу и проколола свой.
Уйдя в комнату, учусь