Александр Афанасьев

Живите и помните!


Скачать книгу

знаю английский, позволю тебе напомнить.

      – Любой мой бывший коллега при твоем акценте схватится за пистолет…

      Ну, да… В Англии на ирландский акцент реагируют нервно.

      – Если что, говори короче.

      – Слушаюсь. А если они выставили пост на выходе?

      – Тогда отваливаем вниз…

      Нью-йоркские станции метро заглублены несильно, на некоторых даже нет эскалаторов, люди спускаются в метров по ступеням, как в старом берлинском U-bahn. Эта была как раз из таких, неглубоких. Широкие лестницы, турникеты, будки на выходе – с контролерами и полицейскими. Только что ждет там, наверху?

      – Идем спокойно, – сказал Грей, – я иду первым, ты вторым. Морда понаглее, и вперед.

      – Морда?

      – Да, такое британское выражение, равно как старина и все такое прочее.

      – Хороши мы будем, появившись из подземки с такими… мордами.

      Нью-Йорк – это не просто город. Это огромная агломерация, в которой проживает до сорока миллионов человек, она почти слилась с Вашингтоном и Бостоном, образовав единую восточную мега-агломерацию. Нечего и думать было о том, чтобы взять город с ходу. Британцы и не стали этого делать. Территориальные части, канадцы, у которых были танки, прошли западнее, отрезая агломерацию от остальной части САСШ, а подоспевшие британские морские пехотинцы уже взялись за дело, медленно, шаг за шагом зачищая город. Был уже шестой день безвременья, когда никто не знал, в чьих руках все-таки город.

      – Лицо попроще…

      Пахнет гарью. Гарью и гнилью… господи, здесь даже во время войны мусорят, а мафии нету, и вывозить всю эту дрянь, конечно же, некому. Баррикады на улицах, брошенные машины, сдвинутые кое-где в сторону саперными бульдозерами, пластиковые мешки с мусором и… длинные рулоны туалетной бумаги, выброшенные на улицу как символ сопротивления. В этом весь Нью-Йорк.

      – Слева…

      Слева стоял автомобиль. «Шерпа», но это тот же «Хаммер», только двигатель послабее и поплоше. Командирский, без пулемета, но с антеннами.

      Зуб даю – тех самых парней, что спустились в подземку. Тут сзади две лавки, итого на восемь человек машина получается. Как раз…

      – Нет… – процедил сквозь зубы Грей.

      Оно в общем-то и правильно. Машина – она хороша, если ты воюешь в поле. В городе, тем более таком, как Нью-Йорк, где каждая улица запросто перекрывается баррикадами, такая машина только проблем добавляет…

      Горят покрышки, горят двухсотлитровые бочки – какое-то освещение есть. И патрули – британский патруль слева. Это, похоже, даже не британцы… канадцы, территориалы. Три автомата, у одного с оптическим прицелом, еще у одного бельгийский ротный пулемет с патронным мешком. Они выпускаются фирмой Manroy по бельгийской лицензии. Здоровые ребята… надеюсь, что необщительные. А то я им за хоккей напомню…

      Проходят мимо. Секрет вот в чем – ты делаешь рожу топором и говоришь: «Мне на все на…ть!» После чего идешь вперед и ни на кого не обращаешь внимания. Вот и все. Какой там комендантский час, я военнослужащий армии