я как можно ласковей. – Шли бы вы к себе, отдохнули, а мы тут обсудим, как вашему горю помочь.
– И то правда, – согласилась Чива. – Пойду детей посмотрю да и прилягу, может, прикорну пару часиков, а вы, ежели что, зовите – прибегу.
– Я думаю, что в случае чего мы и сами разберёмся, – сообщил ей Андрей и улыбнулся. – Чего вас зазря тревожить. Идите, и смело отдыхайте, а за нас не беспокойтесь.
Улыбнувшись ему в ответ, бабушка Чива тихонечко вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Как только в коридоре стихли её шаркающие шаги, Володя тут же дал волю чувствам:
– Где эта скотина рогатая? Да что он себе позволяет? Да кем он себя возомнил? Мишаня, дружище, посмотри, кажется, у меня пульс пропал, наверное, сейчас и сердце остановится. Так, толчок, ещё толчок … всё – умираю.
Володя демонстративно приложил руку ко лбу, и растянулся на полу в полный рост.
– Действительно, Димон, – произнёс Мишка, перешагнув через валяющегося на полу товарища, не обращая на него никакого внимания. – Где этот начальник чертобрюхий, куда ты его отправил?
– Борис сейчас занимается ответственным делом, – пояснил я, икнув от переедания. – В данный момент, он перематывает пожарные рукава и моет нашу машину, последовательность я разрешил выбирать ему самостоятельно.
– Лучше пускай свой пятачок помоет, – перебил меня всё ещё лежащий на полу Володя. – Мне по его чистому рылу щелбанов приятней будет давать. Это всё Генкино воспитание – обкормил черта конфетами, вот у него от сладкого крыша и съехала.
Генка в ответ лишь махнул на него рукой.
– Да ну вас, – заявил во всеуслышание Володя, и встал. – Им на шею садятся, а им хоть бы что.
– Кому это садятся? – не выдержал упрёка Мишка. – На мне где сядешь – там и слезешь. Живо рога поотшибаю.
– Вот, хоть один Мишка меня понимает, – оживился Володя, и уже склонившись к своему другу, зашептал еле слышно: – Значит так. Ты, Мишаня, хватаешь его сзади и держишь, чтоб не вырвался, а я беру хвост и …
– Володя, прекрати, – заявил я. – Перед командиром неудобно, что он про нас подумает?
– Ой, ё-ёй, – сгримасничал в ответ Володька. – Какие мы нежные. А кто тут тумаки да оплеухи раздавал не так давно, направо да налево, а? Бедные черти до сих пор за бока держаться да раны зализывают.
– Это было в целях самообороны, – попытался пояснить я, но тут же и сам вспомнил, что нам совершенно ничего не известно о бравых похождениях наших товарищей. – А действительно, что там у вас, всё-таки, у озера произошло?
– Ну, что произошло, – повторился за мной Мишка, устраиваясь удобнее. – Вы, как только начали карабкаться на свою Чёрную Скалу, мы с командиром забросили всасывающие рукава в воду и принялись заправлять машину. Ну, Генка, естественно, в кабину полез, а я с Андрюхой за процессом наблюдаем. Стоим, значится, хи-хи да ха-ха, анекдотики травим себе помаленьку, байки там всяко-разные, вдруг видим – черти. Да важные все такие, с вилами наизготовку, короче – без рубля не подходи, и обступают так нас потихонечку. Ну, думаю – всё, это вам не