и двинулся дальше, в мастерскую, где царила темнота. В окна, не заставленные фанерой, просачивалось тусклое ночное освещение, и Стеллан увидел, что электрический щиток со старыми фарфоровыми предохранителями открыт.
Снаружи залаял Руллоф. Пес возбужденно рвался с поводка, рычал и снова лаял.
За окном мелькнула тень. Кто-то ходит вокруг здания.
Сердце у Стеллана заколотилось так, что стало больно в глотке.
Он, не отрываясь, смотрел на дверь, не зная, что предпринять.
За спиной качнулась цепь сломанной лебедки.
Стеллан обернулся, никого не увидел.
Он двинулся было к двери, но за спиной раздались быстрые шаги, а потом в голове у Стеллана что-то хрустнуло.
Висок обожгло болью, и Стеллана шатнуло в сторону.
Ноги подкосились, он обрушился на пол и услышал собственный хриплый стон.
Спина напряженно выгнулась, тело задергалось. Кто-то схватил его за ногу и потащил за собой.
– Я не хотел… – выдохнул он и сморгнул кровь с глаз.
Нападавший что-то крикнул и пнул его ботинком по губам. Потом еще несколько пинков, и Стеллан потерял сознание.
Когда он очнулся, все его лицо было мокрым и горячим.
Лежа на боку, Стеллан попытался поднять голову. Мужчина, перевернув старый письменный стол, двинулся к Стеллану с ржавой пилой в руке. Подошел, пнул Стеллана в живот.
Стеллан захрипел в бетонный пол.
Надо выползти отсюда, отвязать Руллофа.
Мужчина обошел Стеллана, несколько раз пнул в поясницу. Потом взял за затылок, приставил зазубренное полотно к его шее и начал пилить.
Стеллан услышал, как изменился звук, и успел подумать: как невыносимо больно. Потом настало небытие.
Глава 17
Йона и Нолен молча стояли в лифте, не глядя друг на друга. Пол был мокрым от растаявшего снега. Слышалось только посвистывание тросов; лифт поднимался на восемнадцатый этаж, где располагался зал совещаний.
Натан Поллок из Отдела расследований уже созвал первую планерку. Он отвечал за отслеживание жертв, так или иначе похожих на двух первых.
Лицо у Йоны было серьезным и сосредоточенным, воротник пальто перекосился.
Теоретически не исключено, что Юрек Вальтер все-таки выжил после выстрелов Саги. Надо выяснить это раз и навсегда.
До сих пор Йоне удавалось подавлять тревожное ощущение приближающейся катастрофы: ведь выбор жертв не был характерен для Вальтера.
Ни выбор жертв, ни modus operandi.
Юрек избегал лишнего насилия. Он делал лишь то, что позволяло ему добиться своего.
Обе жертвы – и в Германии, и в Норвегии – были как-то связаны с Йоной, а вот связи с Юреком Вальтером не прослеживалось.
То, что убитого в ростокском кемпинге пороли, ни о чем, по сути дела, не говорило. Он мог быть мазохистом, мог наносить себе повреждения самостоятельно или пострадал в тюремной психиатрической клинике от рук других пациентов.
Неизвестно даже, действительно ли его пороли бритвенным ремнем. Может