пучки трав, деревянная массивная мебель ручной работы, в печи плясал огонь, видно, что Стелла ждала Арона и позаботилась о его комфорте.
Она дождалась, пока мы снимем верхнюю одежду, внимательно осмотрела меня, причём под её пристальным взглядом мне стало слегка не по себе. Я уже не могла дождаться, когда она уйдёт. Но вместо этого женщина подошла к столу, и начала снимать белёные отрезы холста, скрывающие, как оказалось, наш ужин. Увидев разнообразие блюд и почувствовав исходивший от них аромат, я даже почти смирилась с присутствием старухи. Здесь была какая-то птица, зажаренная до хрустящей корочки, варёные сладковатые корнеплоды, засоленные овощи, названия которых я не помнила, но при виде их рот в предвкушении наполнился слюной. И самое главное – в глиняной кринке было молоко. Молоко! У оборотней! Этот факт почему-то показался мне весьма забавным. Интересно, чьё молоко они предпочитают? Надо будет выяснить.
– Я приготовила тебе ужин, вот отведай… э-э…те, – предлагала-то она в основном Арону, но мужчина отодвинул мне табурет, подал столовые приборы, наполнил мою тарелку и только после этого сам устроился за столом.
Женщина хмуро, с неодобрением наблюдала за его манипуляциями. Я ей не нравлюсь, и она этого не скрывает. Что ж, будем надеяться, я не получила смертельного врага. Ведь, что нам с ней делить? Ну не планировала же она сама женить на себе Арона? Вряд ли Стелла потянет его сексуальные аппетиты. Эта мысль заставила меня усмехнуться, и я заметила, как женщина зыркнула на меня исподлобья и тут же отвела взгляд.
– Садись с нами, Стелла, – радушно предложил Арон. В его голосе, когда он обращался к пожилой женщине, звучало тепло. И я сделала себе пометку – для мужчины она много значит, следовательно, нужно с ней подружиться, или хотя бы попытаться это сделать.
– Да, Стелла, присоединяйтесь к нам, – я послала ей самую дружелюбную улыбку, какую только сумела изобразить. – Давайте познакомимся поближе.
Она засомневалась, но всё же села на подставленный Ароном табурет. Сам он взял себе третий, стоявший до этого у окна. Кстати, окно в этом домике было намного больше, чем в той избушке, и оно было расположено выше над землёй. Наверное, днём тут много солнца.
Арон положил Стелле на тарелку птичью ножку и несколько корнеплодов, и мы втроём принялись за трапезу. Я ела молча, исподволь наблюдая за старухой и подмечая всякие мелочи, вроде того, что она отказалась от солений, на табурет опускалась осторожно и левую ногу не согнула в колене, а вытянула в сторону. Может, какая-то травма, а может, просто старость. Кто их знает, этих оборотней, сколько они живут и чем болеют. «Долго живут, – подсказал вдруг внутренний голос, – и почти не болеют». Значит, травма, резюмировала я. Стоп. А откуда вдруг взялся этот голос? С такими глубокими познаниями жизни оборотней? Неужели память начинает возвращаться? Надо будет сказать Арону, когда старуха наконец уйдёт.
– Ну а в стае как? Берд без меня справлялся? – Арон вроде бы задал этот вопрос легко, больше интересуясь крылышком, которое как раз взял в руку, но я почувствовала