то Бог опять стал бы милостиво взирать на них и вернул стране былую славу42.
Поскольку Храм в Иерусалиме был разрушен и выдающиеся люди еврейского народа находились в плену в Вавилоне, должна была появиться новая форма вероисповедания. Так синагога стала местом встреч изгнанников, местом, где могли быть прочитаны новые священные писания, где можно было прославлять Бога и где молитвы заменили обряды и жертвоприношения, составлявшие основную часть церемонии в храме. Изгнанники выучили арамейский язык и использовали его в качестве разговорного, а иврит сохранили для священных писаний. Согласно Фрейду, тогда впервые для обозначения народа стало использоваться слово «иудеи»43. Вавилонский плен сыграл важную роль в деле единобожия. Новые обычаи, настойчивое утверждение о главенстве Закона и почитание священных писаний полностью изменили иудаизм, направив его в сторону этического монотеизма, в котором Яхве был уже богом не одного Израиля, а единым богом вселенной, олицетворением добра, источником всей духовной и нравственной жизни. Культ Яхве продолжался еще приблизительно шестьсот лет до разрушения Иерусалима римлянами. Историк Карен Армстронг, подводя итог, пишет: «В религиозном воображении израильтян Яхве окончательно вытеснил всех соперников. В изгнании соблазнительное прежде язычество утратило свою привлекательность, и тогда родился иудаизм. В тот момент, когда культ Яхве, казалось бы, вот-вот должен был навсегда исчезнуть, этот Бог стал главным источником надежд бедствующего народа на близкий конец испытаний»44.
Понимание условий, в которых создавалось Священное Писание, дает нам возможность проникнуть в самую суть того, чему писцы придавали основное значение. Мистическая традиция, которой продолжали следовать пророки, заняла видное положение, и, в то время как они, конечно, исказили и преувеличили свою историческую значимость как народа, они были абсолютно искренни, отказываясь от прежней веры, от ошибок язычества, которое продолжалось со времен Исхода до начала Изгнания. Прежде всего, неоднократно подчеркивается решающее значение премудрости. Премудрость упоминается снова и снова, начиная с того момента, когда расступилось Чермное море, и до окончания правления царя Соломона. Облачный столп, который водил их сорок лет по пустыне, теперь понимался как средоточие Премудрости45. Премудрость днем была им покровом, а ночью – звездным светом46. В книге Притчей Соломоновых мы читаем: «Премудрость построила себе дом, вытесала семь столбов его»47. К тому же она супруга Бога; несколько странное представление для истинных монотеистов. Позже эта божественная премудрость стала неотъемлемым свойством Бога, как слава Бога48. Спросите любого читателя Библии о самом характерном качестве царя Соломона, самой мифологизированной фигуры в Ветхом Завете, и он не задумываясь ответит: «Его мудрость». Мудрость – единственный путь к спасению и процветанию, источник национального и духовного единства.
Упорство,