много… простор. Так бы и полетел…
– Со скалы? – хмыкает сын Рианнон.
Ирб в ответ вздергивает бровь. Марх кивает:
– Похоже, мы оба вспоминаем об этом. Второй раз мы стоим вместе над обрывом.
Северянин соглашается:
– Не каждый день мать сбрасывает сына с утеса.
Кромка памяти: Марх
Этот ужас падения я помню до сих пор. И еще – отчаянное неверие в то, что сейчас погибну. Всё во мне кричало: «Нет! Не я! Не со мной!» – и я настолько не желал принять неотвратимое, что…
…забавно: за все эти века я так и не вспомнил, что же со мной произошло тогда.
Нет, сейчас я знаю, как превратиться в коня; это не требует усилий – но я не помню, как у меня это получилось тогда, в самый первый раз.
Я очень не хотел погибать.
Помню удар о воду – как будто упал на мягкие густые травы. Помню свое удивление, когда увидел над головой конские копыта и не сразу понял, что это – мои ноги. Помню, как они не очень-то хотели держать меня. Помню, как пришлось заново учиться ходить.
И совсем не осталось сил на то, чтобы удивляться моей способности скакать по водам.
Ирб улыбнулся:
– Пожалуй, пришло время кое-что тебе рассказать.
– Да?
– Это я убедил Рианнон…
– Сбросить меня со скал?
– Не отдавать тебя Мейрхиону. Не дать тебе вырасти среди людей.
– А столкнуть с утеса?
– Марх, тебе тогда было пять лет. Предел детства для человека. И у тебя еще ни разу не проявились способности полубога.
– Риск погибнуть – лучший способ пробудить их?
– Подумай сам, Марх: кем бы стал сын Мейрхиона? Вождем пары сотен воинов? Великим властителем десятка островов?
– Хм…
– Надеюсь, король Аннуина не жалеет, что не стал наследником своего отца?
Кромка памяти: Ирб
Рианнон просто не задумывалась о судьбе своего сына. Ей был нужен Мейрхион, нужна Альба – и всё это она обрела, и предостаточно. А мальчишка – растить сына должен отец, и отец растит, и о чем тут думать богине, которая простирает свою власть по горам, – и уже на скалах появляются витиеватые изображения лошади, не похожей на обычное животное.
Рианнон и Мейрхион были предназначены судьбой друг другу. Обоим нужна была власть над Альбой: ему – в мире зримом, ей – в незримом. Обоим этот брак давал желанное. И еще – это не мое дело, но было слишком заметно – Мейрхион восхищал Рианнон просто как мужчина.
Идеальная пара. А маленький Марх подрастал, изредка удостаиваясь внимания то отца, то его воинов. Еще один сыночек, растущий при дружине.
Я жалею лишь об одном – что не сразу понял, кем вырастет сын этих двоих.
При всем могуществе Рианнон – Мейрхион был не слабее. Чужак, пришедший на острова Дал Риады как завоеватель, – и шаг за шагом собиравший настоящее, сплоченное королевство. Где силой оружия, где силой слова – он был прирожденным правителем. Я жалел, что он человек, всего лишь человек: отпусти ему судьба хотя бы век жизни – он мог бы объединить все острова!
В нем была та сила, которая заставляет воинов, не задумываясь,