кости этих рыцарей. Кость руки от плеча до локтя длиной примерно с целую руку современного человека среднего роста, она немного длиннее, чем рука г-на де Монтеня. Они показывают также два из их мечей, которые по длине примерно с наши двуручные мечи, и лезвия сильно иззубрены.
В этом месте Мо г-н де Монтень посетил хранителя церковной сокровищницы в соборе Сент-Этьен по имени Жюст Терель[65], весьма известного среди ученых Франции, маленького шестидесятилетнего старичка, который побывал в Египте и Иерусалиме и семь лет провел в Константинополе. Он показал ему собственную библиотеку и диковины своего сада. Мы там не увидели ничего диковиннее самшита, раскинувшего вокруг свои ветви, столь густые и подстриженные с таким искусством, что дерево кажется очень гладким и очень массивным шаром в человеческий рост.
Пообедав во вторник в Мо, мы отправились на ночлег в
ШАРЛИ, семь лье. В среду после обеда приехали в
ДОРМАН, семь лье, где и переночевали. Утром следующего дня, в четверг, приехали к обеду в
ЭПЕРНЕ, пять лье. Там по приезде г-да д’Эстиссак и де Монтень по своему обычаю пошли к мессе, в церковь Богоматери; и сеньор де Монтень, поскольку видел раньше, что тело г-на маршала Строцци, убитого при осаде Тионвиля, было принесено в эту церковь, осведомился о его могиле и обнаружил, что тот погребен без всяких опознавательных знаков: ни надгробного камня, ни герба, ни эпитафии напротив главного алтаря, и нам было сказано, что это королева велела так похоронить маршала, потому что такова была его собственная воля[66]. Служил службу в сказанной церкви епископ Реннский из рода парижских Эннекенов[67], потому что он в ней настоятель, а еще потому, что это был праздник Богоматери Сентябрьской.
После мессы г-н де Монтень подошел к г-ну Мальдонату, иезуиту, чье имя весьма известно из-за его эрудиции в теологии и философии[68], и они вместе вели многие ученые беседы во время и после обеда в гостинице г-на де Монтеня, где сказанный Мальдонат его посетил. И среди прочего, поскольку он приехал с вод в Спа[69], которые находятся в Льеже, где он был вместе с г-ном де Невером, он рассказал ему, что эти воды необычайно холодны, и там даже утверждали, что самые холодные и есть самые лучшие. Они так холодны, что любого, кто их пьет, пробирает дрожь и появляется гусиная кожа, но вскоре после этого чувствуется большой жар в животе. Он выпивал по сто унций, поскольку там есть люди, которые предоставляют стаканы, где по желанию каждого нанесена его мера. И пьют не только натощак, но также после приема пищи. По своему действию, которое он описал, эти воды похожи на гасконские. Что же касается его самого, то он сказал, что от собственного недуга они ему не слишком помогли; хотя он пил много раз, вовсю разгорячившись и потея. Он наблюдал ради опыта, что лягушки и другие мелкие твари, которых бросают в воду, тотчас же подыхают, и сказал, что, если накрыть носовым платком стакан, наполненный этой водой, он немедленно пожелтеет.
Ее пьют по меньшей мере