повнимательнее, – говорит Иван Савельевич по-прежнему спокойно, но, чую, голос уже меняется. Дура, думаю, лучше отойди, сейчас тебе мой старик такую инструкцию прочитает, что ты до утра будешь с ней разбираться.
Кстати, если бы эта настырная аптекарша хотя бы раз услышала, какие слова мой подопечный знает, она бы так не рисковала. Серьёзно. Иван Савельевич мужик мирный, но если его довести, можно такое услышать… Ой-ой-ой! Я таких слов даже в школе не слышал, хотя инструкторы нас не стеснялись.
И тут случилось чудо. Появляется вторая женщина, наша старая знакомая.
– О! Трисон! – говорит мне радостно. – Проходи-проходи. – И, обращаясь к коллеге, добавляет: – Тамара, пропусти их…
– Так вы же сами говорили, Полина Семёновна…
– Тамара, с собакой-поводырём можно входить в любое заведение, в том числе и в аптеку.
День завершился хорошо, можно даже сказать отлично. Вечером Иван Савельевич откупорил для меня банку с куриной тушёнкой (хотя это моё праздничное блюдо), поздравил меня почему-то с днём рождения, и мы вместе поужинали. Пару раз старик ронял вилку на пол, но я был начеку – тут же подавал её обратно.
Вообще он был ужасной растеряхой. То трость уронит, то очки, то ключи потеряет. С «громыхучими» предметами проще – их не прозеваешь. А вот с перчатками беда. Пока я за машиной или пешеходом наблюдаю, мой растяпа раз – и перчатки уронит. Как жалко, что я не умею говорить. Ему бы к ним что-нибудь пришить (колокольчик, к примеру), чтобы я слышал, когда они падают. А в последний год ещё одна вещь прибавилась – мобильник. Хорошо хоть, люди добрые подсказали, мы его в специальный чехольчик засунули. Его и снимать не нужно, прямо через прозрачную плёнку можно номер набирать. Смешно было наблюдать, как Иван Савельевич это делал. Остановится посреди тротуара, голову задерёт вверх, словно на небо смотрит, рот раскроет (я первый раз, когда увидел, думал, сейчас запоёт) и тычет пальцами в кнопки. Иногда приложит трубку к уху и вдруг резко отрывает, снова на кнопки начинает давить. Думаю, прикалывается, что ли? Только потом понял: номером ошибся и перенабирает.
Однажды говорит мне: «Эх, Трисон-Трисон, и почему ты номер не умеешь набирать?» Если бы я умел говорить, то ответил бы: «Вам, Иван Савельевич, дай волю, так вы бы меня и за руль автомобиля усадили». Или ещё покруче пошутил бы: «А вы, Иван Савельевич, жалобу в мою школу напишите, что вам такую тупую собаку сосватали». Вы же понимаете, что это мы так с ним шутили. И никогда по-настоящему друг на друга не злились. Любили другу друга и всё прощали.
Что-то я ударился в воспоминания. Бабушка во всём виновата. Видите, я даже ужинал вместе с Иваном Савельевичем, а она сомневается. Чтобы не обидел. Зверь. И чего я так разбубнился. Пожилая женщина, что с неё взять. Да и мало ещё меня знает. Действительно, поживём – увидим. И я на вас посмотрю, Елизавета Максимовна, и вы на меня. Хотя что мне на вас смотреть, мне за Сашкой нужно присматривать, а вы с мамой думайте что хотите…
Глава 4
Одно радует меня: теперь в нашей семье равновесие.