что я с ними не пошел. Думаю, моя реакция была бы дикая и необузданная. Никому не позволю причинить моей доченьке боль.
Романтику этому вечеру добавил лежащий снег, который сиял при свете фонарей. Сосны и ели, на которых летом прыгали белки, сейчас стояли укрытыми тяжелыми белыми шубами. Но эту красоту портила температура воздуха, равная нулю градусов Цельсия. Тепло с одной стороны, конечно, радовало, с другой – огорчало. Люди не представляли Новый год без снега.
Если покопаться в памяти, еще никогда в нашем городе не было такой теплой зимы. Однако, по словам бабушки, такая же теплая зима выдалась за одиннадцать лет до моего рождения. Сейчас же такое событие используют, дабы запугать население, рассказывая про всемирное потепление, таяние ледников и увеличение воды в океане.
В любом случае снег на асфальтированной дорожке в парке уже растаял. Грязь тоже портила картину чистоты, как клякса на изысканной картине художника. Хотя меня сложно назвать ценителем искусства, поскольку за всю жизнь я не посетил ни одной картинной выставки. Однажды супруга затащила на оперу. Досидеть до первого антракта оказалось тяжелым испытанием. Я искренне пытался вслушаться, о чем поют актеры, но все оказалось безуспешным. Позже Соня звала ещё и на оперетту. Говорила, что там мало поют, больше говорят, но я наотрез отказался.
Размышления супруги о погоде я слушал всю дорогу, пока мы гуляли семьей в парке недалеко от дома. Она углубилась в воспоминания, рассказывая, как в детстве каталась с отцом с горки на картонке от коробки. А когда они слетали с картонки, то катились дальше на попе. Балоневые штаны служили, как ледянка, и защищали от холода.
Я же в основном молчал. Иногда приходилось вставлять пару фраз, чтобы избежать конфликта с Соней. Мне было скучно слушать банальности. Супруге не хватало разностороннего развития, чтобы диалоги стали интересными. Я в очередной раз убеждался, что у нас разные интересы, мы разные люди и единственное, что нас сближало – это любовь, благодаря которой появилась доченька.
Когда я впервые увидел Соню, она занималась в тренажерном зале. Соня так изящно бежала на дорожке. В чем она была одета, я не помню. Но ее белые высокие кроссовки запечатлелись в моей памяти на долгие годы. Засмотревшись на эту обувь, я чуть не врезался в тренажер. А потом все думал, как она в них занимается? Мне казались они такими неудобными, особенно для бега. Тогда нас связал спорт. Он являлся главным нашим общим увлечением. Затем, познакомившись получше, мы принимали участия в различных челленджах, в основном по еде. Мы встречались на моей съемной квартире, включали камеру и объедались чем-нибудь. Это всегда заканчивалось весельем и нелепыми ситуациями.
День, когда мы участвовали в челлендже по поеданию роллов, изменил наши отношения. В середине часа, когда почти весь заказ оказался съеден, Соня нечаянно пролила на мои штаны соевый соус. Возникла суета. Соня первая среагировала, схватив сухие салфетки и промочив ими пятно. Я вздрогнул, а она смущённо засмеялась. Давно тлевшая между нами искра вспыхнула с невиданной силой, превратившись в пламя. Но в спальню мы тогда так и не дошли. Наши желудки грозили неожиданным опустошением, если наши движения превысят допустимую скорость.
Но романтика и огонь в браке почему-то замедлялись и ослабевали, грозя в любой момент остановиться вовсе. Уже около года супруга жалуется, что ей мало внимания, что я ее не люблю. В таких случаях мне приходится объяснять, что мы по-разному проявляем любовь и заботу. Для меня это означает, что я должен содержать семью, чтобы мои девочки ни в чем не нуждались. Для Сони – проводить много времени вместе. Но пока я работаю на официальной работе с установленным графиком, о бо́льшем времяпровождении вместе можно и не мечтать.
И как раньше нам хватало времени? Ведь супруга тогда тоже работала. Порой наши графики не совпадали. Но тогда мы бежали домой, наслаждаясь временем, проведенным вместе. Нам было интересно друг с другом. Соня часто рассказывала смешные истории с работы. Мы ходили в кафе играть в денди, ездили в аквапарк, посещали спортзал, один раз в год стабильно улетали на юг. Тогда общение с Соней захватывало. Она была живой и веселой. А сейчас, сидя постоянно дома, завязла в негативе, упреках и раздражении. Супруга будто закрыла себя для жизни и пыталась затянуть и меня в отшельническую жизнь.
Я итак все делаю для Сони и Ксюши. К примеру, не покупаю машину, хотя давно уже мог себе ее позволить. Но вместо автомобиля, уже накопленную сумму мы продолжаем пополнять на покупку квартиры. Потому что я пока могу и на маршрутках поездить. В ипотеки и кредиты влезать не хочется, хотя с мамой жить уже невыносимо.
Да, мы временно живем с моей мамой Фаиной и ее третьим мужем Михаилом. Переехали со съёмной квартиры, чтобы мама помогла после рождения малышки. Но, по словам жены, толку от этого вышло мало. Только потрепали себе нервы с переездом и испортили отношения с моими родителями. Дело в том, что Соня выговаривает мне за то, что ей никто не помогает, а она сильно устает. Я же выговариваю все это маме. В результате без скандалов не обходится. Интересно, если бы супруга с мамой контактировала напрямую, мне было бы легче? Или меня все равно задела бы волна негатива?
Фаина тоже работает, поэтому