на первых порах даст не так и много. В далёкую перспективу люди смотреть, как правило, не любят, а значит, планеты станут островами сепаратизма, тем более опасными, что сами смогут производить корабли и вооружение высокого качества. Замкнутый круг получается.
В принципе выход из этого замкнутого круга тоже был виден, что называется, невооруженным взглядом – создать сплав двух этих систем, когда возможностью производить корабли по полному циклу обладают две-три планеты с особо доверенным и проверенным населением, во всех же остальных реализуется имперский принцип. С одной планетой всё было ясно – в Солнечной системе уже начали потихоньку строить гигантскую верфь, способную служить колыбелью даже для имперских линкоров и авианосцев последнего поколения. Правда, строительство шло неспешно – почти все и без того невеликие мощности были заняты на ремонте «Инквизитора». Трофейный линкор через месяц должен был выйти на ходовые испытания, после чего строительство верфей могло быть ускорено многократно. Корабли же меньших размеров, крейсеры и тем более эсминцы, с ремонтами малой и средней сложности гонять к Земле нужды больше не было – ремонтные доки, построенные на орбитах уже двух планет, и оказавшаяся в неплохом состоянии база Охотников вполне могли обеспечить их работоспособность.
Всё это не могло не радовать, однако если кандидатура Солнечной системы сомнений не вызывала, то иные варианты были куда более шаткими. Ни Лейда (Шерр даже не обиделся), ни иные планеты не обладали ни достаточным производственным потенциалом, ни необходимой степенью лояльности населения, поэтому собравшиеся в очередной раз поспорили и поругались. Обсуждение этого вопроса велось почти каждую неделю, и Ковалёв уже всерьёз опасался, что ему придётся принимать решение единолично и ставить всех перед фактом. К этому, похоже, и шло – хотя время ещё, что называется, не поджимало, но и тянуть до бесконечности было нельзя. Самый простой способ убить какое-то дело – утопить его в болтовне, эту простую истину Ковалёв хорошо помнил[7].
Именно эту мысль он и высказал Шурманову, когда совещание закончилось и остальные разошлись по своим делам. Шурманов задумчиво возвёл очи долу и глубокомысленно заявил, что на то Ковалёв и адмирал, чтобы решения принимать, а не грузить людей проблемами. Адмирал в ответ смачно плюнул и направился прочь, но спокойный голос Шурманова остановил его на полпути.
– Вась, ты можешь ответить на один вопрос?
– Да хоть на десять. – Ковалёв повернулся, подошёл к столу, плюхнулся на первый попавшийся стул и посмотрел на Шурманова. – Спрашивай.
– Почему ты зарубил кандидатуру Акылбекова?
– Который твой протеже? Да потому, что он казах.
Шурманов удивлённо приподнял брови. Ковалёв усмехнулся:
– Видишь ли, Семёныч, я вообще против того, чтобы назначать выходцев из тех краёв офицерами. И вообще, я против того, чтобы вербовать из них кого-нибудь.