ей п-подлянку устрою! – пообещал Саня. – Но сначала с Д-дикарём п-перетру! Мало не п-покажется!
– Чего ты прибурел, Санёк? – тихо, почти шёпотом, сказала она. – Остынь, нужна мне больно твоя дура! А с этим козлом это уж мои дела, понял?
Он ничего не ответил.
Оба стояли молча, как борцы перед схваткой, оценивающе смотрели друг на друга.
Света Коновалова бежала вдоль озера. На ней был голубой спортивный костюм «Адидас», чёрные волосы завязаны в тугой хвост, ритмично болтавшийся при беге. Она очень любила эти свои пробежки, завела себе за правило непременно хоть полчаса, но только чтобы каждый день. Старалась делать это на закате, когда вода в озере золотилась, а на душе устанавливался удивительный покой, дневная накипь начисто сходила с неё.
Но сегодня Света припозднилась, пришлось бежать в сумерки, отчего какое-то неясное беспокойство владело ею. Возможно, потому, что вокруг никого не было, лес с каждой секундой всё темнел, птицы попрятались, смолкли насекомые. Опустившуюся тишину нарушали только готовившиеся к вечернему концерту лягушки, и какой-то одинокий собачий вой горестно доносился с того берега.
Света тяжело дышала, поглядывала по сторонам, невольно ускоряла бег. С озера тянулся туман, заволакивал тропинку, лез под куртку, холодил разгорячённое потное тело.
Она ещё прибавила ходу, с облегчением увидела на открывшейся полянке свой прислонённый к дереву велосипед. Выгнутый металлический руль тускло вырисовывался в серой мути.
Света заставила себя перейти на шаг, постаралась успокоить дыхание. Подошла к велосипеду, и как раз в это мгновение ожил, зазвонил мобильник. Она невольно вздрогнула, вытерла испарину на лице, достала из кармана телефон.
Срывающимся голосом сказала:
– Аллё, аллё!
Телефон молчал, дышал как затаившийся зверёк.
У Светы перехватило горло.
Туман сгущался, подкрадывался, клубился вокруг неё. Сердце стучало от страха и ненависти к этому неизвестному придурку, изводившему её бессмысленными звонками.
Она отключила телефон, сунула его в карман, села на велосипед и что было сил нажала на педали.
Вымотанные тренировкой, одетые в одинаковую, купленную родительским комитетом форму, футболисты тяжело передвигались по полю, над которым ядовитым светом засияли фонари, ярко высветив измождённые потные лица.
Тренер Андрей Степанович Лаптев с металлическим свистком во рту недовольно наблюдал за игрой.
– Эй, Дикарь, старайся больше пасовать, да? – раздражённо крикнул Арам Асланян Олегу.
Олег ничего не ответил – слишком устал.
Вместо него немедленно отреагировал Павло Горошевич.
– Слава богу, наконец-то у нас новый нефиговый тренер появился! – издевательским тоном объявил он. – А ко мне какие у тебя замечания, Арамчик?
– Греби отсюда, Горошевич! – запыхаясь, бросил подбежавший Геворк.
– Тебя забыть спросили! – задиристо ответил Павло. – Может, твой братан сам за себя скажет? Или ему слабо? Подбздеваешь, да, Арамчик?
– Не о чем мне с тобой говорить, – разозлился Арам. –