Спасибо. – Улыбаюсь ему, чувствуя себя немного виноватой за то, что никогда особо не обращала на него внимания и даже не могу вспомнить его фамилию. Из-за комплимента я чувствую себя неловко. – Мне вообще вся эта система кажется странной. Вручать награду в марте как-то преждевременно, не находишь? До конца учебного года я еще сто раз могу успеть напортачить.
– Да ладно. Тебе не придется ничего делать. Просто улыбайся и маши, когда твое имя назовут.
Я киваю, как будто вручение наград для меня – обычное дело.
– Смейся над собой. От этого твои собеседники чувствуют себя лучше, – говорит Скинни.
– Да без проблем. У меня огромный опыт еще со времен конкурсов красоты. – Я лучезарно улыбаюсь и машу толпе, словно настоящая королева красоты, от чего Кевин начинает смеяться. Довольно приятно, когда ты причина чьей-то улыбки. – Ты и сам неплохо пишешь, – продолжаю я. Ему это, кажется, польстило, и я ищу в своей памяти что-нибудь еще, что сможет сохранить улыбку на его лице. – Твое эссе о глобальном потеплении на прошлой неделе было одним из лучших. Сделать научные факты интересными всегда нелегко.
– Спасибо, – говорит Кевин. – Но твое сочинение все-таки было самым лучшим в классе. Вне конкуренции. Блестящая идея превратить научные факты в мюзикл. Кому не захочется подпеть «Гипотезе сновидений»? Я даже представить не могу, как ты это придумала.
– Спасибо, – говорю я, ощущая, как кровь приливает к моим щекам.
Полный парней красный грузовичок замедляется у обочины. Один из пассажиров наклоняется и кричит мне:
– Эй, жиртрес!
Они медленно проезжают мимо, остальные парни внутри грузовичка истерически смеются. Пытаюсь сделать вид, что ничего не слышала. Никому не приходит в голову ездить по парковке и кричать: «Ты читаешь как третьеклассник!» или «Твой отец – алкоголик!», но почему-то все вокруг объединяются, чтобы прокомментировать мой вес.
– Никого не волнует, что ты умная и добрая. Важно только то, что ты толстая. Остальное не имеет значения.
– Меня друг ждет, – говорю я Кевину. Мы оба делаем вид, что ничего не произошло.
– Ну, до завтра, – говорит он, но улыбка исчезла с его лица.
Я все-таки перехожу дорогу, преодолев поток машин, и открываю дверь автомобиля Рэта с пассажирской стороны.
– Опаздываешь, – говорит Рэт.
Втискиваюсь на переднее сиденье, не обращая внимания на ремень безопасности. Мы с Рэтом оба знаем, что он не застегнется на моем теле.
– Прости.
Рэт осторожно стартует, но тут же останавливается из-за проходящих мимо четырех выпускниц-чирлидерш. На них на всех зеленые мини-юбки и обтягивающие короткие майки – форма болельщиц школы «Хорнет». Плечи расправлены, волосы развеваются, каждое движение полно уверенности и красоты. Наблюдаю за тем, как их плоские обнаженные животы плывут по парковке под свист и улюлюканье парней. И который раз за сегодня задаюсь вопросом, каково это – пройтись по улице вот так? Всего один день… час… минуту.
– Уродина номер один выглядит довольно