Нервный срыв. Б. Э. Пэрис

Мэттью, бутылка уже дожидается в ведерке со льдом.

      – Тяжелая выдалась неделя? – спрашиваю я. Выглядит он совершенно измотанным.

      – Не то слово, – отвечает он, поцеловав меня, и кивает на бутылку: – Неплохо!

      Официант открывает шампанское и разливает его по бокалам.

      – За нас! – с улыбкой произносит Мэттью, глядя на меня поверх поднятого бокала.

      – За нас! И за наш шикарный люкс!

      – Ого, ты заказала люкс?

      – Других номеров не было.

      – Какая досада! – усмехается он.

      – Кровать там необъятная, – отмечаю я.

      – Надеюсь, я тебя в ней не потеряю?

      – Не бойся, не потеряешь. – Я ставлю бокал на стол. – Ты захватил договор, который якобы я подписала? – Хочу скорее с этим разобраться, чтобы нашему отдыху больше ничто не мешало.

      Мэттью бесконечно долго достает договор из кармана. Видно, что показывать его он не хочет.

      – Согласись, подпись точно как у тебя, – извиняющимся тоном произносит он, протягивая мне бумаги.

      Я замираю, уставившись в документ, но смотрю не на подпись, а на сам текст. Никаких сомнений – все заполнено моим собственным почерком, и этот почерк разоблачает меня намного убедительней, чем подпись. По крайней мере, мне так кажется. Ведь можно подделать подпись – но не целые строки аккуратно заполненного договора, где заглавные буквы выведены ровно так, как это делаю я! Я тщательно изучаю страницу, пытаясь отыскать хоть какую-то деталь, которая выдала бы подделку. Но чем внимательнее я вглядываюсь в слова, тем больше убеждаюсь: я писала их сама. Я уже почти вспоминаю, как выводила их; я практически ощущаю ручку в одной руке и чувствую, как другая рука лежит на столе, придерживая листок. Открываю рот, собираясь соврать и откреститься от этого почерка, и вдруг, к своему ужасу, начинаю рыдать.