и есть.
– И он не забрал бы свое обещание обратно?
– Никогда! Господин Палмер – человек чести.
– Такой же, как и вы? – иронично уточнила я, а когда поверенный нервно подергал узел галстука, пояснила: – Знаете поговорку: рыбак рыбака видит издалека?
– Впервые слышу.
– Жаль. Будьте добры мне лист бумаги. Хочу написать вашему человеку чести.
– Не думаю, что он смягчится…
– Да нет, – перебила я и, вытащив из ридикюля кожаный кошель, достала золотую монету. – Договор истекает только завтра. Вы сами сказали «пару пенсов». Я отправлю ему целый золотой в счет долга.
У Кроули вытянулось лицо, и вид сделался ужасно обиженный. Похоже, мошенника впервые обвели вокруг пальца. И кто? Столичная штучка! Просто те, кто считал аферистами поверенных, никогда не сталкивались с газетчиками, получившими награду «Самое бойкое перо королевства». У нас не только самописные перья бойко скрипели, но и голова неплохо работала.
– К слову, расписку тоже дайте, – потребовала я. – Во избежание недоразумений.
Говорят, что краткость – сестра таланта. В письме я была кратка до неприличия. Написала: «в счет долга», поставила дату, подписалась, сунула в конверт золотую монету и скрепила личной печатью.
– Всего хорошего, господин Кроули, – улыбнулась я. – А бумаги заберу с собой. Для изучения.
Едва не подпрыгивая от радости, что сумела обставить прощелыгу и выгадать время, я вышла из душного пыльного кабинета.
Вызов был брошен! Меня ждала огромная работа! Я собиралась восстановить старую чайную лавку.
***
Вернувшись, первым делом попыталась оттащить от двери прилавок – бесполезно. Перевернутая громадина не сдвинулась ни на дюйм. Оставалось смириться с тем, что в ближайшее время мне предстояло просачиваться к выходу, как юркой змейке. Переодевшись в домашнее платье, я вооружилась блокнотом с самописным пером и пустилась на ознакомительную экскурсию по унаследованным владениям. Правда, начала записывать с собственной спальни.
– Заделать дыру в полу и вернуть окно, – четко продиктовала перу. Похожее на волшебную палочку с острым жалом оно запорхало по страничке висевшего в воздухе блокнота.
Осмотр растянулся. Я проверила кухню и холодильную кладовую с затянутыми паутиной полками. Помещение, где дядюшка хранил товар, было заставлено жестяными и стеклянными банками с разнообразными сортами чая. В деревянных ящичках лежали полуистлевшие шарики из чайных листьев. Видимо, какой-то сорт заварки родом из восточных королевств. Казалось бы, вон сколько товара! Открывай лавку и продавай. Да только за пять лет все испортилось. Вчера попыталась вскипятить чайку в медном ковшике, а напиток отдавал перегнившей соломой. От одного воспоминания о чудовищном вкусе меня передергивало.
– Выбросить чай, – приговорила я все запасы, и перо с готовностью внесло пометку в блокнот. Заполненная страничка сама собой перевернулась.
Хотела забраться в погреб, но огарок