к жизни не вернет!
Парнишка из толпы
(кричит)
Сегодня по велению Эмира
Был умерщвлен великий Насреддин!..
Эй, жители, не проходите мимо!..
Поплачьте на души его помин!
Парнишку хватает за руку неизвестно когда и откуда появившийся здесь Насреддин.
Насреддин
(тихо)
Эй, парень! Понапрасну не потей-ка!
Воззвания твои – сплошная ложь!
Парнишка
(ошарашенно)
Но почему?!
Насреддин
(авторитетно)
Ты глуп, как тюбетейка,
И потому не знаешь, что орёшь!
Ты голосишь тут траурные песни
Над горькой Насреддиновой судьбой,
А Насреддин возьми да и воскресни!
Парнишка
(недоверчиво)
И где же он теперь?..
Насреддин
Перед тобой!..
Парнишка
Но он же умер!
Насреддин
(в ужасе)
Ты ополоумел!.. Не вздумай повторять такое впредь!
Знай, Насреддин не умер! Он не умер!
Он попросту не может умереть!..
(обращается ко всем)
На дно пруда ушел мешок с Джафаром!
Я кое-что Джафару задолжал
И долг вернул!..
(Юсупу)
Я клялся в том недаром,
И слово, как вы видите, сдержал!..
(ко всем)
Меня от смерти спас счастливый случай…
Забился я в укромный уголок…
(наблюдателю)
И о себе внимательно прослушал
Весьма недружелюбный… некролог!
Не возмутитель и не разрушитель
Я в мире ничего и никого,
Простых сердец негромкий утешитель —
Вот образ мой. Не более того.
Во время всего монолога Насреддина толпа точно находилась в оцепенении.
Первой пришла в себя Гюльджан и разъярённой тигрицей кинулась к Насреддину.
Гюльджан
Ты видел скорбь мою по Насреддину
И мог – в себе не чувствуя вины! —
Всю эту сердце рвущую картину
Спокойно наблюдать со стороны?!
Ты зрил, как я от горя помешалась
И на плече рыдала у отца,
И мог сидеть в кустах!.. А, впрочем, жалость
Не посещает чёрствые сердца!
Ты юмором своим и интеллектом
Влюбленную мне голову дурил!..
Но почему о склонности к эффектам
Копеечным ты мне не говорил?!
Насреддин
(пытается шутить)
В твоих словах – ни правды, ни резона!
Ты так кричишь – аж звон стоит в ушах!..
Гюльджан
(задохнувшись от возмущения)
Ах, звон!.. Так я ещё добавлю звона
Тебе, самовлюблённый ты ишак!
С этими словами Гюльджан закатывает Насреддину очередную оплеуху, после чего тут же переходит к очередному раскаянию.
Опять