Удивительно бездарно потраченное время: его мокрейшество то и дело замирал, загадочно глядя в никуда, но я уже не удивлялась. А может он океан слушает? Или таким образом получает энергию из него? Хотя шестьдесят капель выслушивать то, что могло уместиться в пятнадцать ужасно скучно. Не знаю, как справлялся Хрум, а я разглядывала прическу.
Тонкие жгутики, которые я приняла за змеи, непрерывно шевелились. Они то обмякали, то вставали дыбом или вовсе делились на пробор и превращались в две пластиночки, зависшие параллельно полу. Завораживающее зрелище. Но полноценными змейками волосы таки не были. Очень хотелось потрогать, чтобы убедиться, но издалека ни глаз, ни ртов, не увидела. Или они проявляются только при угрозе, а в остальное время притворяются волосами? Тогда им просто необходимо объяснить, что волосы такими не бывают.
Мы уже выходили из зала, когда я вспомнила главное. Я бы даже сказала самое главное. О чем должна была подумать сразу, но шок вытеснил из головы все мысли, заменив паникой.
– Шмыг. Он же погибнет! – заорала я во всю мочь и бухнулась на колени. Слезы лились градом, а уж носом я хлюпала так, что не расслышать невозможно.
Ох, боюсь с трагизмом переборщила. Но что поделать, если рыдать горючими слезами я умею даже в сонном состоянии. Хрум поперхнулся, но быстро сориентировался и закивал болванчиком.
На самом деле, еды одному всеядному Шмыгу там хватит надолго. И он отлично умеет ее добывать из упаковки. Но такой шанс выбраться из ловушки прямо сейчас глупо упускать. А если сбежать не сможем, кто потом нам поверит, что в погружном доме погибает беззащитный зверек?!
– Что есть Шмыг? – осведомился верховный водовик и даже чуточку оживился.
Выглядело это пугающе: волосы зашевелись с такой скоростью, что отдельные жгутики слепо натыкались друг на друга, отскакивали и тут же завязывались с соседом. Этак у его мокрейшества на голове одни узелки останутся.
– Мой домашний питомец. Его нужно кормить и оберегать. Сам он не умеет.
– А, у меня тоже есть аквариум, – сообразил главный горгон и величаво кивнул Ириа, коротко бросив: – Сопроводи.
Неужели так просто? Уж с одним заторможенным горгоном я точно справлюсь.
Не бежать к выходу оказалось очень сложно. Не танцевать – еще сложнее. Хотя больше всего хотелось проорать: «Я гений!». Я ликовала до выхода, в который прошлый раз меня втянули без спроса, и глупо улыбалась ошалевшему Хруму. И даже предложение чуть-чуть подождать, сказанное заунывным речитативом не насторожило.
Я уже знала, что меньше, чем на тридцать капель, можно и не рассчитывать, а потому уселась прямо на пол, раз больше некуда. А что? Чисто, сухо – уж не знаю, как они это делают и почему не устают. Или непринято и отдыхать дозволяется только его мокрейшеству? Рядом развалился Хрум, используя мои колени вместо подушки. Эх, надо было первой место занимать. А теперь придется сидеть.
Кажется, мы задремали, а я даже увидела короткий сон о поднятии погружного дома и порадовалась прямо во сне: значит, получится. А проснулись от едва слышного,